Элли
Вскоре я вновь пришла в себя. Голова была тяжёлой, я чувствовала себя отвратительно, но, заметив стоявшего рядом Дженсона, взяла себя в руки и скрыла свои эмоции. — Странно, что ты очнулась, — задумчиво сказал мужчина, — Но это даже к лучшему. Мы можем проверить, как работает твой организм, испытывая стресс. — Не сможете, — я ухмыльнулась, — Взять и заставить человека переживать – не так-то просто. — Не слышу тебя, но почему-то мне кажется, что ты сомневаешься в моих словах, — точно понял он меня, — Не переживай, в наших руках есть то, что заставит тебя нервничать. Гадко улыбнувшись, Дженсон прикрепил планшет так, чтобы экран находился напротив моих глаз. Я, не понимая, что происходит, вопросительно уставилась на него. — Как жестока судьба, — усмехнулся мужчина, — Тот, кого однажды ты считала самым близким человеком, стал причиной твоих кошмаров. Что? Как он узнал? — Вы были так близки. Всегда вместе, поддерживали и защищали друг друга, доверяли лишь себе, — он закатил глаза, — Нам всегда было интересно, что будет, если лишить вас воспоминаний друг о друге. Признаюсь, результат удивил даже нас. Он приблизился к стеклу, разделяющему нас, и посмотрел мне в глаза. — Кто бы мог подумать, что одна записка, которую ты сама же и написала, способна разрушить всë, что создавалось годами? — он наблюдал за моей реакцией, но я оставалась спокойной, — Да, ты написала еë сама, поставив тем самым на себя клеймо предательницы. А теперь давай посмотрим, к чему это привело. Он отошëл, и на экране включилась какая-то запись. Сначала я увидела лишь знакомый лес и озеро, но потом камера приблизилась к берегу. И тогда я поняла, к чему были слова Дженсона, откуда он всë узнал. Нас снимали камеры. Смотря на экран, я наблюдала за тем, как Минхо связывает мои руки, раздевает меня и с безумным блеском желания в глазах снова хватается за мою грудь. И как же отчëтливо всë было видно. Не в силах продолжать смотреть на это, я закрыла глаза, надеясь стереть это из головы, отключиться и ничего не чувствовать. Знаю, чем всë закончится, такое не забыть. Всегда ведь одно и то же: он получит желаемое, как и во всех моих ночных кошмарах. А я останусь разбитой. Господи, почему мне не дают забыть это? Когда запись закончилась, на моëм лице так и не дрогнул ни один мускул. Я всего лишь закрыла глаза. — Вот, к чему приводит дружба между мальчиками и девочками, — заявил он, — Как ты думаешь, сколько пройдëт времени, прежде чем то же самое сделают остальные твои друзья? — Они этого не сделают, грёбаный придурок! — прорычала я, зная, что он меня не слышит, — Мы – семья. — Думаешь, не сделают? — он снова ухмыльнулся. Кажется, без ухмылки он не может, — Может, они ещë этого не делали только из-за того, что ты была девственницей? Уж я-то знаю об этом, сам ведь написал ту записку про цвет невинности. А теперь, думаю, стоит выдавать тебе другую одежду. Например, красную. Мне захотелось проехаться кулаком по его мерзкому лицу. Раз десять. Оставив меня, наконец, одну, он ушëл, а я продолжила думать о друзьях. Они помогают мне держаться, надеюсь, с ними всë в порядке.* * *
Томас, забежав в комнату, в которую их поселили, нервно стал закрывать дверь и просить друзей собиратья. Ничего не понимая, Ньют подошёл к темноволосому. — Что случилось, Томми? — спросил он у друга, положив руку ему на плечо. — Там тела, много тел! — пробормотал Томас, — Это всë ПОРОК, ясно? Всегда был он. — Что? — шокированно спросил Минхо, — Томас, где Элли? — Разве она не с вами? — насторожился Томас, — Еë не было в комнате, когда за мной пришëл Арис, и мы решили идти без неë. — Она собиралась прогуляться по коридорам, — сказал Минхо, переглянувшись с Ньютом, — Что-то явно случилось. — Уходим! По пути решим, что делать, нам в любом случае Терезу искать, — решительно сказал Томас, и друзья, послушавшись, полезли в вентиляцию. Выбравшись из неë в одном из коридоров, парни разделились: Арис и вызвавшийся сходить с ним Уинстон ушли, чтобы что-то сделать, а остальные отправились на поиски Элли и Терезы. — Что вы здесь делаете? — настороженно спросила доктор Кроуфорд, которая шла от Элли, когда парни чуть не налетели на неë. Томас и Минхо, переглянувшись, когда зазвучала тревога, схватили женщину. — Отведите нас к Элли и Терезе, — требовательно сказал Томас, и женщине пришлось подчиниться. Кроуфорд привела их в кабинет, находящийся за стеной от того места, в котором Томас и Арис нашли тела. — Тереза! — Томас бросился к подруге, лежащей в постели, — Вставай, нам надо уходить. — Что случилось? — сонно спросила та, смотря на темноволосого. — Потом расскажу, надо ещë Элли найти, — пообещал Томас, помогая ей подняться. — Где Элли? — спросил Ньют у доктора Кроуфорд, и та указала на дверь. Минхо первым бросился туда. Он планировал всегда и от всего защищать Элли, хоть так быть рядом с ней, даже если она этого не хочет. Больше он еë не оставит. Увиденное в странной комнате шокировало всех. И Минхо, который на мгновение застыл, но тут же бросился искать Элли, и Ньюта, зашедшего следом за другом. Везде были подростки. Ни живые, ни мëртвые, они были подключены к непонятным аппаратам, выкачивающим из них какую-то жидкость. Элли находилась отдельно ото всех, в закрытой стеклянной кабинке, и Минхо, быстро заперев вторую дверь в эту комнату, попытался разбить еë, но ничего не вышло. — Нужен пропуск! — закричал Ньют, и Томас, услышав его, прибежал к ним и провëл пропуском, — Почему не работает? — Потому что к ней могу добраться лишь я, — ехидно сказал Джесон, стоя за дверью, — Есть только один пропуск, способный открыть еë – мой. — Что будем делать? — спросил Томас, оглядываясь на друзей, но тут они услышали чей-то голос. — Пропуск у меня! — закричал один их охранников, подбегая к ним. — Стоять! — приказал Минхо, направляя на него оружие, которое забрал до этого у другого охранника, — Давай его сюда. Мужчина, закатив глаза, быстро отдал ему пропуск, и Минхо провëл им по датчику. — Сработало! — обрадовался Минхо и повернулся к охраннику, — Почему ты помогаешь нам? — Потому что она мне как дочь, — сказал мужчина, и в комнате наступила тишина – все были удивлены. — Я знал, что нужно убить тебя! — взревел Дженсон, разъярëнно ударив по двери. — Да, Дженсон, надо было, — мужчина ухмыльнулся, — Но уже поздно, ты можешь лишь стоять там, кусая локти, и помнить о том, что тебя переиграли. — Он уже мне нравится, — усмехнулся Минхо и открыл кабинку.Элли
Моë тело было обмякшим. Кажется, если бы меня выпустили, то оно тут же свалилось бы на пол. Глаза отказывались открываться, но я находилась в сознании, только, к сожалению, абсолютно ничего не слышала. Только свои мысли. Почувствовав свежий воздух, я поняла, что кто-то открыл кабинку. Меня стали развязывать, и мне захотелось потерять сознание, чтобы не знать, что со мной будут делать дальше. Как только меня полностью развязали, я упала в руки тому, кто это делал. Почувствовав нежное прикосновение к своей щеке, открыла, наконец, глаза и увидела Минхо. — Как ты? — прошептал он, заботливо убирая волосы с моего лица. — Отвратительно, — прохрипела я, — Я не смогу идти. — Я тебя возьму на руки, только не сопротивляйся, ладно? — Ладно, — ответила я, чувствуя, как закатываются глаза, — Что-то мне хуже. — Элли, — услышала я голос Рика, — Выпей. — Что это? — спросил Ньют, а я даже не видела, о чëм они говорят. — Это специальное лекарство, оно поможет прийти в себя, — ответил охранник, и я приоткрыла глаза. — Всë, что угодно, лишь бы стало легче, — сказала я и мне помогли выпить какую-то сыворотку. — Я предлагаю вам сделку, — сказал Дженсон, которого я увидела за дверью, — Оставьте мне Элли, и я вас отпущу. Всех. — Чëрта с два, — прорычал Минхо, — Мы своих не бросаем. — Точно, — согласился Фрайпан, подойдя к нам. — Можешь даже не пытаться, мы на это не согласился, — добавил Томас, и я улыбнулась. — Я же говорила, мы – семья, — гордо сказала я, на что Дженсон рассмеялся. — Семья? А разве можно насиловать члена семьи? — ехидно спросил он, и я почувствовала, как напрягся Минхо. — Что? — спросил Ньют, бросив на нас взгляд. — Не слушайте его, он пытается нас рассорить, вот и всë. Это не правда, — уверенно сказала я, зная, что они поверят мне. — Так ли это? — ухмыльнулся Дженсон, — Включите запись на большой экран. — Нет! — закричала я, после чего, найдя в себе силы, вскочила с Минхо, схватила стул и побежала к экрану. И откуда у меня силы? Сыворотка так быстро помогла? В этот момент на экране включилась та самая запись. Не ней отчëтливо было видно абсолютно всë. Мои связанные и привязанные к дереву руки, моë голое приподнятое тело, выгнувшееяся от боли, и полуголый Минхо, держащий меня за бëдра и сидящий между моих ног. — Не смотрите! — отчаянно закричала я, пытаясь разбить этот экран. Он находился за стеклом, которое никак не хотело поддаваться на мои жалкие попытки разбить его стулом. Все, кто находился в этой комнате, сразу поняли, что именно происходит на видео и отвернулись, чтобы не смотреть на моë голое тело. — Как ты мог? — зарычал Ньют и хотел броситься на Минхо, но его остановил Томас. — Я тоже в ярости, но нам нужно уходить. Потом всë обсудим, — сказал тот, бросив на Минхо уничтожающий взгляд. Я, почувствовав, что силы снова покидают меня, облокотилась на стену и схватилась за голову. — Что с тобой? — спросил Минхо, посмотрев на меня, — Опять плохо? — Да. Видимо, это была минутная акция, — ответила я, имея в виду то, что нашла в себе силы пробежать к экрану. Минхо, ничего не говоря, подошёл ближе и взял меня на руки. Моë сердце, конечно, ускорилось, но я была так слаба, что больше никакой реакции на это не последовало. Увидев меня у Минхо на руках, никто ничего не сказал, что я видела смесь волнения и ярости в их глазах. Что же теперь будет дальше? Ньют с Томасом разбили окно, чтобы уйти с этого кабинета, после чего мы побежали по коридорам. Точнее, остальные побежали, а я так и была у Минхо на руках. Дженсон с охраной шли за нами, не желая упускать нас, но вскоре мы пришли в тупик. Дверь, ведущая к выходу, не открывалась, пропуск просто не срабатывал. — Томас! Вы не уйдëте отсюда, — уверенно заявил догнавший нас Дженсон. — Открой эту чертову дверь, Дженсон! — потребовал Томас, направив на него оружие. — Я же пытаюсь сделать, как лучше, — Дженсон поднял руки вверх, смотря на нас. — Дай угадаю, ПОРОК – это хорошо, да? — с сарказмом спросил Томас, на что мужчина широко улыбнулся. — Вы не откроете эту дверь. И тут дверь, как ни странно, открылась, и я увидела за ней Уинстона с Арисом. Арис поздоровался с нами, и мы зашли к ним, пока Томас отвлекал Дженсона с охраной, после чего залетел к нам, еле успев. Дверь закрылась, парни сломали панель, которая и открывает еë, и Томас показал Дженсену средний палец. Я сделала то же самое, одной рукой обхватывая шею Минхо, и ухмыльнулась. Подбежав к выходу, Томас открыл его, и я, почувствовав свежий, холодный воздух, полностью пришла в себя. — Можешь отпустить меня, я смогу бежать, — сказала я Минхо, — Мне уже лучше. — Отпущу, когда мы найдëм, где спрятаться, — ответил он, и я поняла, что спорить с ним бессмысленно. Своё сердце я успокоила тем, что мы не одни, и делать он ничего не станет точно. Да и клялся ведь. На улице была ужасная буря. Видимость из-за неë практически нулевая, но нам это было лишь на руку: проще спрятаться от преследователей. Бежали мы друг за другом, только я была на руках Минхо, а Томас держал за руку Чака. Когда нам, наконец, удалось убежать, мы наткнулись на какое-то здание, и в него тут же зашла Тереза. — Спасибо, — поблагодарила я Минхо, когда он опустил меня на землю. — Не благодари, — довольно сказал он, и я закатила глаза. — Ничего не хочешь объяснить? — спросил Ньют злым тоном, — Какого чëрта, Минхо? — Ты серьëзно хочешь обсудить это сейчас? — устало спросила я, желая отложить этот разговор. — Мы хотим, Элли! — вмешался Фрай, — Он поступил отвратительно. — Да, — согласился Минхо, — Я могу сказать лишь то, что был уверен в том, что она предательница. Не пытаюсь оправдываться, но я, вообще-то, и не хотел делать то, что сделал. — Называй вещи своими именами, Минхо, — совершенно спокойно, что было странно, сказал Ньют, — Ты изнасиловал еë, такой поступок невозможно оправдать, кем бы ты ни считал Элли. Даже если бы оказался прав: ни одна девушка не заслуживает такого. — Правильные слова, Ньют, и я говорила ему то же самое, но есть одна вещь, которая так или иначе связывает нас, — сказала я и сделала глубокий вдох, — Мы были лучшими друзьями до Лабиринта, самыми близкими людьми. И ради этого, ради воспоминаний и, в конце концов, нашей дружбы, я готова отпустить случившееся, Минхо пообещал сделать всё возможное, чтобы заслужить шанс на это. — А судьба с вами жестока, — усмехнулся Арис, пока остальные молчали. — Знаете, почему я никому не рассказала? — я сделала шаг вперëд, приблизившись к друзьям, — Потому что не хотела, чтобы случившееся между нами повлияло на ваши отношения. И я до сих пор этого не хочу. Так что, пожалуйста, давайте забудем об этом и подумаем, что делать дальше, а с Минхо я разберусь сама, это касается только нас. Никто ничего не говорил. Наверное, им нужно было всë обдумать. Но я просто не понимала, зачем им сюда лезть, если сама же попросила их не думать об этом? Да, они волнуются за меня, но я стою здесь, целая и живая, значит, всë со мной хорошо. А с внутренними переживаниями как-нибудь справлюсь. — Ребят, тут следы, — прервал тишину Уинстон, — Смотрите. Мы все подошли к нему и действительно увидели множество человеческих следов. Меня это насторожило. — Но где эти люди сейчас? Разве нас никто не услышал? — спросил Фрай, и я кивнула. — Меня тоже это интересует. — Давайте разделимся, соберëм всë, что нам может понадобиться, а потом встретимся здесь же, хорошо? — предложил Томас, и все согласились. Минхо и Томас ушли в одну сторону, мы же – в другую. Я первым делом решила найти хоть какую-то одежду, так как мой топ, хоть и с длинными рукавами, но короткий, поэтому живот неплохо так продувало. Со мной пошла Тереза, которая как-то странно смотрела на меня. — Я давно знала, что сделал Минхо, — сказала вдруг она, — Мне Галли рассказал. — Что? Галли? — удивилась я, — Он бы не стал. — Зачем мне тебе врать? — спросила она и, найдя какую-то кофту, стала переодеваться. — Я не знаю, — пробормотала я. Мне просто не хотелось верить в то, что Галли мог проговориться кому-то. — Я ему нравилась, и он многое рассказывал мне, — она усмехнулась, — Ты знала, что он не считал тебя своей подругой? Ему просто было выгодно общаться с тобой. Изначально лишь из-за того, что ты была одной девушкой, сама понимаешь, на что он рассчитывал. А затем, когда появился Томас, и вы подружились, Галли понял, что через тебя сможет узнавать про все его планы, вот и продолжил вашу «дружбу». — Нет, — прошептала я, чувствуя, как начинают слезиться глаза, — Зачем ты говоришь мне это сейчас? — Я знаю, что ты скучаешь по нему, но он того не стоит. Ты была его игрушкой, вот и всë.