Сдать ЕГЭ с Гарри Поттером

Рон Уизли — Герой Битвы за Хогвартс, один из основателей отряда Дамблдора, охотник за крестражами. Сыграл решающую роль в победе над Темным Лордом и Пожирателями смерти. Один из самых выдающихся представителей факультета Гриффиндор. Мы застали Рона за игрой в шахматы. С ним не было партнера, фигуры стороны противника двигались по своему усмотрению, что говорило об их старинности. — О, вы вовремя. Смотрите, они снова ставят мне мат. Мы приблизились к шахматной доске. Рон сделал ход пешкой, и черный слон немедля кинулся к белому королю. Фигура пала, разломившись напополам. Рон усмехнулся, когда черный король затряс в кулаке свою корону, и сказал ему не паясничать. — Раньше могли только подсказывать, а сейчас вон какие самостоятельные. Однажды я подглядел, как они между собой играли. Им уже вообще не нужен хозяин. Говоря это, вы улыбаетесь. Почему? — Потому что я горжусь ими. Не каждый может похвастаться такими умными шахматами! Опытность фигур зависит от количества сыгранных партий. А в последнее время я играю много… Кстати, из-за них я здесь, в Хогвартсе, — Рон задумался. — Наверное, нужно пояснить. После войны я стал управлять магазином «Всевозможные волшебные вредилки», потому что Джордж, мой брат и владелец, отказался от него. Я не мог позволить «Вредилкам» исчезнуть, так что взялся разбираться, как вести этот бизнес. Это оказалось труднее, чем я думал, и моей главной проблемой оказалось плохое обращение с числами. Ну не нравилась мне математика в школе, и все тут! А однажды я засиделся за учебником допоздна, в перерывах играя в шахматы, и случайно записал формулу вероятности рядом с записью партии. Мне стало интересно, я подставил в формулу свои ходы, понял закономерность моей стратегии и попытался применить эту новую необычную формулу на доске. Я выиграл! Я разложил абстрактное понятие из математики на шахматном поле и понял его! Хоть только к утру. С той поры я заинтересовался дисциплиной, которую никогда не любил, а все потому, что нашел к ней подход. Дела в магазине стали лучше, и я все еще надеюсь, что Джордж в него вернется. В шахматы я теперь играю чаще чем когда-либо, раскладываю на доске сложные темы, и пусть они не всегда подходят для этой цели, так мне легче представить математическое значение. К тому же, по секрету, я разрабатываю свою шахматно-математическую теорию, и она выигрышная! — черный король вовсю отплясывал победный танец, пока его войско крошило белые фигуры. — Ладно, не такая уж и выигрышная, но я работаю над этим. Мистер Уизли начал новую партию, но теперь взял сторону черных. — Итак, зачем я их принес? На самом деле я уже упомянул об этом. До недавнего времени они не умели играть самостоятельно, но постепенно, бой за боем, они перенимали мудрость игроков и их стратегии, учились на чужих и своих ошибках. Теперь они могут сами «постоять за себя». Мои шахматы отличный пример хорошего ученика, ведь они неотступно следовали своей выигрышной тактике. Тактика под названием «Теория-Практика-Автоматизм»! — Рон приказал своей черной пешке «съесть» белую. В чем заключается эта тактика? — В союзе трех фигур: теории, практики и автоматизма. Давайте объясню, — мистер Уизли поднял с доски своего черного короля и развернул к нам. — Первая из них — теория. Именно к ней мы обращаемся, пока ничего не знаем о предмете. Когда создают волшебные шахматы, правила игры знает только король, а другие фигуры зачаровывают на подчинение ему. Поэтому теория — наш эталон, который диктует ход игры, и мы должны ему подчиняться. Однако король бесполезен без своего войска, ведь именно в нем заключена вся сила. Если теория — правитель, то практика — это вся мощь, — Рон поставил короля обратно и обвел ладонью остальные фигуры. — Практика — ученик Теории и ее боевая фигура. Мистер Уизли сделал ход ферзем, от которого белая ладья пришла в ярость. — А ты что думала, я поддаваться буду? — Он снова обратился к нам, — только в игре, ступая на разные клетки, сражая преграды и падая от меча противника, фигуры учатся. После множества партий у них набирается достаточно знаний, чтобы подсказывать и даже сбивать своего хозяина. Обычно на этом этапе их самодеятельность заканчивается, но если игрок — заядлый шахматист, то его фигуры обретают разум и волю и сами становятся достойным противником, — он поморщился, когда белый рыцарь на коне разбил его ферзя. — Но чтобы достичь такого мастерства, им нужно преодолеть важное испытание. Скажите мне, что происходит, когда фигуры, бывшие в подчинении, перестают слушать своего короля? Рон намекал на самую частую проблему, с которой сталкиваются владельцы старых зачарованных шахмат. Когда фигуры набираются опытом, они могут перестать слушать своего короля. Тогда на шахматном поле возникает расстройство: каждый воин, от пешки до ферзя, ходит как ему вздумается. Нарушение правил и порядка на родном поле приводит к ослаблению чар и в конечном счете к полной потере волшебства. Весь шахматный набор теряет свои волшебные свойства. Но причем здесь Теория и Практика в подготовке к экзамену? — Это имеет самое прямое значение! Каждая фигура считает, что она главная, и они все забывают работать в согласии. Чтобы идти слоном, сначала нужно шагнуть пешкой. Нападаешь на врага — создаешь пробел в своей роте. Столько решений! И чтобы регулировать дела между королем-узурпатором и его бунтующим войском, в игру вступает третья фигура — автоматизм, — Рон указал большим пальцем на себя. — Или игрок. При автоматизме теория и практика работают сообща. Во-первых, автоматизм создает четкую стратегию в подготовке к экзамену. Во-вторых, регулирует взаимоотношения между практикой и теорией. В-третьих, ежедневно поддерживает эти отношения до самого конца. Это нужно, чтобы избежать засиживаний за конспектом и отлынивания от заданий, а еще чтобы не было такого, что ты все примеры решил неправильно, потому что просто не хотел долго разбираться с теоремой. Я это к примеру, подставьте здесь свою дисциплину. Ох, я все смешал с шахматами, но, надеюсь, было понятно. Можете кратко резюмировать, что такое теория? — Это строчки из книги, которые направляют тебя в правильное русло. Без твоих действий они бесполезны. Что такое практика? — Те самые действия, которые приводят к результату. Начиная с простых, ты овладеваешь более сложными, и твой результат увеличивается в несколько раз. Знаете, это напомнило мне кое-что. Факториал! Факториал — математическая функция, которая определяется произведением всех натуральных чисел от единицы до данного числа. — Он лежит в основе моей шахматной теории, потому что им легко посчитать количество комбинаций и ходов. Практика работает точно так же, как факториал, ведь его формула всегда будет начинаться с единицы, или самого простого задания, и увеличиваться по порядку. Давайте приведу пример. Допустим, мы выучили к экзамену темы трех уровней сложности: 1, 2 и 3. Чтобы посчитать количество всех задач, которые мы можем решить с их помощью, их нужно перемножить. Начинаем всегда с последней пройденной темы. Выходит: 3! = 1×2×3. Результат: 6. Однако если мы поднажмем и изучим еще 3 темы, сложность которых будет увеличиваться с каждым разом, то получим факториал 6! = 1×2×3×4×5×6. Всего три новые темы, а на выходе гораздо больший результат: это будет уже 720 задач! Все потому, что чем сложнее пройденная тема, тем больше пользы она сможет принести. Это закон любой дисциплины. Что такое автоматизм? — Баланс между теорией и практикой, доведенный до постоянства. Знания требуют повторения, причем ежедневного. Чем больше решается заданий, тем более они доводятся до автоматизма в твоей голове, а это сводит возможность ошибиться к нулю. Автоматизм — высшая форма мастерства в любом деле. Есть ли у вас совет, без которого можно сдать любой предмет, но не математику? — Да, есть. Выучить главные формулы и константы, — Рон рассмеялся и пропустил момент, когда белая пешка дошла до последней клетки и превратилась в грозного ферзя. — Я понимаю, что никто не учит тангенсы на ЗОТИ, а планиметрию на Истории магии… Хоть на Трансфигурации и не помешало бы! Я хочу сказать, что без знания формул на экзамене по математике, считай, нечего делать. Формулы должны быть вызубрены! Записаны на подкорке! Ой, что же я превращаюсь в Гермиону? Короче, без основных формул никак, да, их придется учить. Их много, но таков наш путь, — мистер Уизли проанализировал его положение на доске и вздохнул. — Их, конечно, можно вывести самостоятельно, но на это уйдет слишком много времени. Зачем так заморачиваться, если в конце концов выведешь то же самое, что прямым текстом написано на странице учебника? Не нужно заново изобретать метлу. Хотя если честно, иногда это бывает приятно. Порой думаешь, что догадался до прорывной вещи, а потом оказывается, что трубочки со сгущенкой уже придумали. Надеюсь, еще никто не догадался до моей шахматной теории. Не хочу прославиться изобретателем «шахматной метлы»! Слухи быстро расползаются… В общем, запоминайте формулы любым способом! О, давайте вот что сделаем. Мистер Уизли попросил нас достать колдокамеру для снимка на обложку к выпуску, а сам принялся старательно выводить что-то пером на пальцах. Через пять минут его ладони были покрыты формулами: от арифметических и геометрических прогрессий до обратных тригонометрических функций. Рон растопырил пальцы, улыбнулся, и мы сделали снимок. — Это не все, но что влезло. Вырежьте это фото из газеты и прикрепите на дверь, чтобы формулы всегда были перед глазами. В подготовке к экзамену все средства хороши. Половина школы пользуется этой фишкой со шпаргалками, которую Гермиона придумала, — мистер Уизли спокойно увел своего короля из-под шаха. — Она всю школу объясняла мне решения уравнений, а теперь сама приходит со сложной задачей. Можете в это поверить? Самому верится с трудом, но вот, смотрите, ее почерк. Рон развернул к нам записи и принялся объяснять задачу на вероятность. Мы, признаться, мало что поняли, но Рон выглядел довольным. Числа выходили из-под пера быстро и четко, но к концу решения он остановил запись и крепко задумался. — Эх, арифмометр в магазине. Я отвык им пользоваться, но иногда попадается вредное число, которое так и хочется свалить на него. Плохая привычка, ведь на экзамене арифмометры запрещены. Так что в такие моменты приходится пересиливать себя и напрячь мозги. Рон завершил свои вычисления и вернулся к шахматной партии, где его уже заждались фигуры. Какими еще хитростями в обучении вы пользуетесь? — Ну-у, это даже не хитрость, кому-то может покажется вредным советом, но я скажу: здраво оценивайте свои возможности. Всегда хочется сказать «я все решу и все знаю», но на экзамене сложная задача не спросит — она застанет врасплох. Приходится делать выбор, тратить на нее время, чтобы набрать побольше баллов, или оставить в пользу решения понятных задач. Если понимаете, что ничего не добьетесь, то оставьте ее или вернитесь к ней в оставшееся время. Но пока есть время до экзамена, все задачи посильны, главное к ним готовиться. Между тем ситуация на шахматной доске переменилась. Пока белые фигуры были заняты тем, чтобы наращивать свои силы и громить вражеских слонов и ферзей, кучка черных пешек с конем в течении всей партии по одному подкрадывались к белому королю. Белое войско опомнились слишком поздно. Рон хмыкнул и сделал ход. Черная пешка встала перед белым королем и лихо подцепила его корону своим копьем, ознаменовав победу стороны черных фигур. — Шах и мат. Да вы совсем зеленые, я погляжу, — обратился к белым фигурам Рон. — Дедовская шутка никогда не надоест. Эти шахматы старше меня, но им еще учиться и учиться. Не могли бы вы сказать слова мотивации нашим читателям? — Математика — точная наука, а к точности можно приспособиться. Не думайте, что у вас не получится. Получается все, если стараться и не отступать. Каждый день решайте задачи разного уровня сложности, и пусть эта пара часов станет обязательной частью вашего дня. Вы увидите, что постепенно становитесь мастером своего дела. Помните, что экзамен — это не игра, в которой можно начать все сначала, но и не вопрос жизни и смерти. Да, всегда нужно стремиться к максимуму, но зачастую все выходит так, что мы получаем именно тот максимум, на который способны. Все в ваших руках, — Рон раскрыл ладони, где в некоторых местах уже смазались формулы. — Формула есть, и она проста. Просто готовьтесь.