Мы невозможны

      Последний бой в этот вечер Ниранн смотрел уже вполглаза. Ему достаточно было слышать вопли с трибун — Чужак! Геллар побеждал в очередной раз. Щеночек шёл к вершинам своего триумфа, уверенно оставляя позади трупы дахака. Уже и Псы кабара почитали за честь сразиться с Чужаком. Ниранн всего лишь научил Геллара использовать свою Силу для нескольких эффективных приёмов, не размениваясь ни на защиту, ни на бой магией. Только усиление оружия, только доведения рывка до совершенства. И, конечно, само искусство меча. Но тут уже вряд ли кто-то может похвалиться более опытным учителем. Разве что Винай.       Винай, которого Геллар таки выжил из спальни Ниранна, вовсю готовится бросить вызов своему наставнику. И скоро это произойдёт. Ниранн улыбнулся своим мыслям, вспоминая, как Геллар запретил ему брать Виная в постель. Оставалось только подчиниться — щеночек в гневе опасен и непредсказуем.       — Чего ты ждёшь, Нир? — спросила Ламаи, которая, в отличие от него за боем следила пристально, высматривая для себя лучших бойцов. — Чего тянешь? Сила Высокого Магистра растёт с каждым годом.       — Почему тебя это так заботит? — непринуждённо спросил Ниранн. — Наши интересы не пересекаются.       — Переживаю за тебя, — Ламаи повернулась и посмотрела на него, приподняв идеальную бровь. — Удивляет?       — Нет. Забавляет. Ты так стремишься провести этот ритуал, что я даже позабыл о том, что ненавижу магию тинкта и воспользовался тем отделом библиотеки, в который не заходил… Ну наверное, с тех пор как Ир-Вирот стал моим. Знаешь, а тинктары писали любопытные вещи о передаче Силы. Особенно о передаче Силы от лэтов. Представляешь, оказывается её можно черпать даже после ритуала из казалось бы пустого сосуда. Кто бы мог подумать…       — Сила восполняется, пока лэт жив, — сквозь зубы ответила Ламаи. — И воля, которую он теряет при ритуале, для этого вовсе необязательна. Равно как и разум. Сосуд теряет свою привлекательность, но не перестаёт быть удобной ёмкостью для… всякого барахла.       — И ты, конечно, в своей непревзойдённой жадности подумала, что я отдам тебе сосуд после ритуала, — Ниранн вздохнул. — Этого не будет, Ламаи. Как только ритуал завершится, я убью Геллара.       Жало тонко улыбнулась.       — Кто знает как оно всё будет, Нир. Мы зачастую недооцениваем случайности.       — А ты, разумеется, припасла парочку таких.       Ламаи мелодично рассмеялась и покачала головой.       — Гляди, твой питомец победил очередного Пса. Ты хорошо натаскал его. Зачем? Чтобы он убил тебя в вашем нелепом поединке? Иногда мне кажется, что ты решил таким образом избежать своей цели. Очень неумно и очень впечатляюще. Неужели Тень над Тенями настолько привязался к своему рабу, что готов положить ему под ноги свою жизнь? Нет, Ниранн Вирот, я не верю в это. Ты что-то задумал, помимо своих планов захватить власть в Тангате. Но ещё раз напомню тебе — не думай, что эти планы можно распространить и на меня. Сейчас я много сильнее тебя, ты сам позаботился об этом. И я, не моргнув глазом уничтожу тебя, если только почую угрозу себе.       Ниранн пожал плечами. Выступление Великой Тени ничуть не впечатлило его. Жало всего лишь хочет, чтобы он думал, будто она боится угрозы со стороны Ниранна. Но на самом деле в этой прекрасной голове уже созрела идея, от которой она всеми силами пытается отвлечь Тень над Тенями. Осталось только просчитать эту идею и задавить её в зародыше. Хотя бы на время. Последнее время Ламаи опасно сблизилась с Высоким Магистром. На её стороне тинктары с их некродскими армиями. И думать, что она вот так запросто отдаст Силу величайшего мага своему бывшему ученику? Позволит ему править Тангатой? Стать сильнее и могущественнее её самой? Да, никогда. Ламаи ищет или уже нашла способ исполнить клятву, данную под оком Руна, и одновременно не допустить, чтобы Ниранн победил Высокого Магистра. Но сам ритуал ей нужен, чтобы не разгневать Бешеного. Обладая огромными знаниями в этой магии, она наверняка обнаружила какую-то лазейку. И именно поэтому торопиться с ритуалом не стоит. А стоит разобраться.       Ниранн уже предпринял кое-какие шаги, чтобы добыть больше информации, потому что Ламаи права — миром правит знание. Не сила, не магия — знание.       На трибуну поднялся Геллар. Сдержанно поклонился Ламаи и встал перед Ниранном. Он ещё тяжеловато дышал, но выглядел довольным и расслабленным.       — Кан-ир.       — Ты отлично сражался, Геллар, — Ниранн улыбнулся ему. — Не так ли, Великая Тень?       Ламаи склонила голову.       — Так. Ты великолепен, ир-шад. Не желаешь перейти под мою тень?       — Я подумаю, — Геллар снова поклонился, при этом не отводя насмешливого взгляда от Ниранна. — Если договоримся о цене.       — О, я могу позволить себе любую цену, — Ламаи рассмеялась. — Благодаря твоему учителю.       — Он щедр, — вежливо согласился Геллар. — Весьма.       Дерзкий, насмешливый, лишённый какого либо страха. Чужак. И создал его он — Ниранн. Есть чем гордиться. И его не так давно появившаяся привычка даже на людях почти незаметно поддразнивать своего наставника изрядно веселила Ниранна. Паршивец знал свою власть. И использовал её умело и тонко.       Вскоре Ламаи покинула их, чего Ниранн ждал с нетерпением — выносить её слишком долго было невозможно.       — К Ламаи, стало быть, хочешь? — с напускной мрачностью спросил Ниранн.       — Ревнуешь? — Геллар с интересом посмотрел на него.       — Ревную. Ты мой.       — Ну нельзя же быть таким забывчивым, — огорчённо вздохнул Геллар. — Я понимаю, конечно — возраст… Но ты опять всё перепутал — это ты принадлежишь мне, а не я тебе.       И велел уже другим тоном — холодным и властным:       — Повтори.       — Я принадлежу тебе, щеночек, — Ниранн склонил голову, потом поднял глаза и ухмыльнулся. — Ты возбуждаешь меня, чтобы я спускался с трибун враскорячку?       Насмешка в глазах Геллара стала ещё ощутимее, и Ниранн приметил также тень злорадства.       Геллар шагнул ближе, рука скользнула к паху Ниранна и провела по нему легко и небрежно, а затем пальцы сжались на уже восставшем члене. Сильно и достаточно болезненно.       — Чтобы тебе веселее спускаться было, — Геллар улыбнулся. — А позволишь себе ещё замечание в подобном тоне, не получишь разрядки пять дней.       — Жестокий щеночек, — пробормотал Ниранн, чувствуя, что готов уже сейчас умолять его продолжать. И слова и движения руки.       От Геллара пахло острым потом, кровью, а тело ещё хранило жар битвы. И это заставляло Ниранна по-звериному тянуть носом этот сладостный дух.       — Возьмёшь меня сразу, как вернёмся в дом…       — Это приказ? — Геллар сдавил пальцы сильнее.       — Ну что ты — униженная просьба, — выдохнул Ниранн. — Ты так пахнешь…       — Угу, псиной, — Геллар поморщился. — Для того, кто каждый день купается в надушенной воде, ты слишком неразборчив в запахах.       — Очень даже разборчив, — проворчал Ниранн. — Твой узнаю всюду.       Щеночек как-то очень быстро вжился в роль господина. Как будто она ему и была предназначена. Но Ниранн вовсе не собирался возражать — это возбуждало и дарило совершенно новые ощущения. А от удовольствия он никогда не отказывался. Даже если оно ненадолго. Тем более, если ненадолго.       — Пошли, — сухо приказал Геллар и убрал руку, а Ниранн скрипнул зубами от внезапного чувства потери.       Шагая на два шага впереди своего ир-шада — как положено — Ниранн затылком и вообще всей спиной ощущал на себе взгляд Геллара. Словно он гнал его этим взглядом, как уколами копья, не позволяя ни замедлить шаг, ни, сохрани Боги, обернуться. Злой щеночек, и с каждой своей победой становится жёстче и злее. Ну или играет в это со всем пылом юности, вдруг открывшей для себя мир изысканных и острых удовольствий. Льстит ли Геллару такая иллюзия власти над ужасным и могущественным Стальным Псом кабара? Дарует ли дополнительное наслаждение?       Иногда Ниранну казалось, что Геллар, может быть и вовсе не считает это иллюзией. Думать об этом было тоже приятно. Щекочет нервы.       В доме, который Ниранн выкупил не так давно, он едва дождался, когда они поднимутся наверх в хозяйские покои. Ещё раз с удовольствием вгляделся в колючие глаза Геллара и одним молниеносным движением притянул его к себе.       — Невыносим, — прошептал Ниранн. — Ты совершенно невыносим.       Геллар издевательски ухмыльнулся и внезапно прикусил ему нижнюю губу. До крови. Медленно облизал свои губы, отчего Ниранн шумно вздохнул.       — Подай мне плеть и раздевайся, — спокойно сказал Геллар.       Ниранн был небрежен во всём, что касалось вещей. И это играло на руку Геллару, которой уже несколько дней подряд изучал разбросанные на столе дахака бумаги — письма, свитки, грозящие рассыпаться в пыль от ветхости, какие-то схемы, начерченные рукой Ниранна. Выиграв последние в сезоне бои на арене столицы, Геллар был рад вернуться в Ир-Вирот. Победы перестали радовать его. Он стал сильнее многих, но понимал, что до Ниранна ему по-прежнему далеко. И с недавних пор грозящий ему ритуал вызывал всё больше дурных мыслей. Как не строй из себя героя, а умирать, принесённым в жертву амбициям дахака, очень не хотелось.       Ниранн был с ним честен, обучал и тренировал его со всей жёсткостью и полной отдачей. Не скрывал ни одного приёма из своего богатого арсенала, охотно рассказывал обо всех тонкостях магических воздействий, отрабатывал снова и снова ошибки Геллара с терпением воистину каменным. Но честь дахака неизменна лишь в том, что они обещают. В остальном надеяться не на что. И как бы не был к нему привязан маг, как бы не вожделел его, со своего пути он не сойдёт.       Из бумаг Ниранна Геллар мало что понял. Дахака вёл переписку с какими-то учёными магами, и читая её, можно было только почувствовать себя малограмотным идиотом. Всё, что удалось понять — Ниранн опасается ритуала, подозревая Ламаи в подстроенной ловушке. И хочет этого избежать. Расчётлив, как всегда. Не хочет допустить даже вероятности ошибки. Но для самого Геллара это ничего не меняет. Он — оружие. Которое можно применить только единожды.       Бездумно глядя на лист исчерченный схемами, Геллар размышлял о том, что могла задумать Ламаи, связанная клятвой помочь Ниранну. Тот, вне всяких сомнений, сдержит своё обещание и не оставит Геллара жить безвольным пустым сосудом. А вот если ритуал обернётся каким-то образом в пользу Жала — тут расклад другой. Интересно, будет ли сам Геллар понимать, что с ним произошло?       — Может тебе спросить меня? — вкрадчивый голос за спиной почти заставил его подпрыгнуть.       Геллар уже успел позабыть о том, как незаметно Ниранн может подкрадываться.       — Убирать надо важные документы, — проворчал Геллар, совершенно не собираясь оправдываться.       — Зачем? — искренне удивился Ниранн, присев на край стола. — Мне нечего от тебя скрывать. Да и всё равно, мало кто разберётся в этих путаных сведениях. Видишь ли, магия тинкта — загадка для большинства магов. А уж ритуал, который мы затеяли, вообще нечто немыслимое доселе. Говорят, только один маг проводил подобный.       — Ты затеял, — ровным голосом поправил его Геллар.       — Я затеял, — согласился Ниранн.       — Ты ищешь способ подстраховаться от Ламаи или способ оставить меня в живых?       Геллар смотрел прямо, не отводил глаз от лица Ниранна, которое даже не дрогнуло от беспощадной откровенности этого вопроса.       — Прости, щеночек, — спокойно ответил Ниранн.       — Что ж, — Геллар усмехнулся. — Но спросить мне хотелось.       — Ты бы поступил так же.       — Да, — Геллар кивнул. — Ты прав. Наклонись.       Ниранн послушно склонился к нему, ответил жадно на предложенный поцелуй, и когда потянулся обнять, Геллар резко стряхнул его руки, встал и направился к выходу, небрежно бросив напоследок:       — И прибери хлам со стола! Надоел этот бардак в нашей спальне.       Он не успел дойти до дверей. Ниранн оказался за спиной всего за один короткий миг. Обхватил плечи сзади, дышал в затылок жарко.       — Отпусти, — Геллар замер, гадая, удастся ли и в этот раз заставить Ниранна послушаться.       Ниранн всхрапнул бешеным конём, и хватка его рук разжалась. Он отступил на шаг. Геллар ещё немного постоял на пороге и вышел.       Что за демоны отплясывают в голове у этого мага? Не слишком похоже, что он идёт к своей цели так же спокойно, как хочет это показать. Может ли это быть слабым, но шансом избежать гнусного ритуала? Все эти годы попытки переиграть Ниранна Вирота заканчивались плачевно, ну, по крайней мере, приводили только к тому, что в итоге находился какой-то компромисс, выгодный, прежде всего, самому Ниру. Геллар видел, что дахака по-своему привязан к нему, но не обольщался мечтами, что эта привязанность заставит мага отказаться от своего замысла.       Тем же вечером Ниранн, вопреки обыкновению, засел за свои бумаги на ночь глядя и даже осмелился отказать Геллару, который несколько раз звал его спать. Сквозь навалившуюся дремоту Геллар видел профиль дахака, склонившегося над каким-то очередным свитком. Он хмурился, покусывал губы и казался слишком погружённым в свою работу. Более, чем когда либо.       Скоро. Это случится скоро. Мысль пронзила Геллара со всей ужасающей ясностью, рассекла сонливость, заставила почти подскочить на кровати. И только присутствие в комнате своего палача сдержало порыв.       Но Ниранн почуял, как и всегда. Повернул голову, впился пристальным взглядом в лицо.       — Что? — глухо спросил он.       — Я решил бросить тебе вызов, Нир, — сказал Геллар, стараясь не дрогнуть голосом. — Снова.       Ниранн медленно отодвинул бумаги. Встал, приблизился к кровати, нависая над ней зловещей тенью. Слабый свет из неплотно задёрнутого окна обрисовывал его тёмный силуэт, делая линии жёсткими и резкими.       — Уверен?       — Уверен, кан-ир. Ты хорошо подготовил меня.       — Как скажешь.       Ниранн постоял ещё немного, потом развернулся, плавно и неслышно выскользнул за дверь. Этой ночью он не вернулся.       К гортанным крикам дахака на аренах Геллар уже давно привык. Но сегодня они казались особенно пронзительными, тревожными. Словно грай зловещих, предвещающих беду птиц, слетевшихся посмотреть на то, как Чужаку наконец укажут его место. Стервятники.       Тем более, что сегодня сюда слетелись и птицы очень важные. И во главе стаи — конечно несравненная Ламаи Дивона, Великая Тень кабара. Она будет довольна увидеть победу Ниранна, а значит и приближение ритуала, который отчего-то нужен ей самой. Вирот теряет терпение, видя близость цели, Ламаи же хранит спокойствие замершей в траве змеи. И Жало ударит в нужный момент.       Но это уже неважно. А важно сейчас забыть о том, кто стоит перед тобой, расслабленно опустив руку с дахакским клинком работы лучших оружейников Тангаты. В своём чёрном доспехе, который так подчёркивает опасную ловкость и гибкость тела Тени над Тенями. Человека, который пленил его, учил его, делил с ним постель.       Человека, который готов принести его в жертву.       Нужно забыть, что Геллар Лэт Бракс — всего лишь молодой воин Амеронта, а перед ним — двухсотлетний маг, стоящий на высшей ступени самого страшного культа Тангаты. Стальной Пёс кабара, непобедимый чемпион арен.       У тебя же получилось забыть об этом последние годы, когда тебе вдруг показалась не такой уж нелепой постыдная мысль о том, что ты мог бы прожить остаток жизни вот так — сражаясь с Псами, участвуя в рейдах дахака, и возвращаться в верхние покои Ир-Вирота к страстному любовнику.       Нужно забыть и сейчас. Увидеть в Ниранне только противника, чьи приёмы и хитрости ты изучал столько времени. Не думать ни о том, что их связывает, ни о том, что разделяет. Просто принять факт — перед тобой невероятно сильный противник. И всё. В прищуренных глазах Ниранна Геллар не мог сейчас ничего прочесть. А мог ли вообще хоть когда-то? Думать, что знал истинные помыслы и желания Тени над Тенями? Ну не смешно ли?       — Время! — выкрик почётного герольда кабара резанул уши стальным звоном.       Началось.       Запела сталь. Отличная дахакская сталь, секрет закалки которой хранился тщательнее, чем сокровищница Высокого Магистра. Первые несколько атак Геллар отбил без труда, однако, прекрасно понимая, что Ниранн просто даёт ему возможность приспособиться, почувствовать себя увереннее. О, он так заботлив… Честен со своим учеником до остроты наточенного клинка. Но только так.       Уклонился от удара Силы, выпустил рывок, обрушил на Ниранна град стремительных ударов, с сожалением слышал звуки соприкоснувшейся стали — парирует. На немыслимой скорости парирует.       Миг между двумя ударами сердца, всплеск Крови, посылающей тело вперёд. Пинок по голени, погашенный защитной пластиной. Медленно увидел, как Ниранн разворачивается, скользящим ударом отбрасывает атакующий меч. Едва удержал.       И понял вдруг, что не ощутил ментального приказа, усиливающего атаку. Велящего выпустить рукоять клинка. Ниранн не использовал Силу для того, чтобы подчинить волю. Что ж… Благородству не место в поединке, где на кону не только жизнь, но и право остаться человеком.       Перехватил меч ловчее, всю мощь Крови вложил в усиление. Извернулся в развороте, в широком замахе, и одновременно ударил Силой сбоку.       Ниранн пошатнулся, колени подогнулись, он успел только вскинуть руку с мечом, повернув её так, чтобы зазубренные пластины стального наруча приняли удар на себя. Не мешкая, Геллар в прыжке ударил ногой в чуть вывернутый локоть и ему показалось, что услышал хруст сустава. Точно ударил. Выбил локоть. Пальцы Ниранна разжались, и Стальной Пёс выронил свой меч.       Приставив кончик клинка к щели между воротником и окаёмкой шлема, там где её защищала только плотная ткать подшлемника, Геллар вонзился взглядом в глаза Ниранна.       Одно движение руки. Всего одно. Он уже победил. Осталась малость — нажать и чуть повернуть, пропуская лезвие вниз.       В чёрных глазах не было страха, разочарование или гнева. Была привычная спокойная насмешка.       Убей       Чужой голос в голове царапнул сознание. Женский голос. Приказывающий, не терпящий возражения. Воля свернулась в скудную точку, заскулила жалобно, желая подчинения этому голосу.       — Не тяни, щеночек, — а вот этот равнодушный голос принадлежал Ниранну. — Возьми свою победу с честью.       И именно этот голос рванул подыхающую волю, вытащил её вдруг снова наружу, заставил Кровь лэта, древнейшую — да, Предел её побери, — магию Первых людей дать отпор чужому праву решать его судьбу.       Нет. Не Ламаи решать. Уж точно не ей. И не тогда, когда ни один мельчайший укол Силы не исходит от Ниранна. Он не сдаётся — он дарит. Помешанный на чести безумец.       Не будет триумфа. Ниранн Вирот не переиграет его в этот раз. Сдохнуть готов, паршивый пёс, только бы не запятнать себя подозрениями в том, что недостаточно хорошо подготовил своего ученика.       — Будь ты проклят, Ниранн Вирот, — тихо сказал Геллар.       — Один шанс, — улыбнулся Ниранн и дёрнулся, предлагая пресечь попытку. Убить.       Но Геллар только покачал головой, предвосхищая за мгновение, учуянный, услышанный уже сигнал герольда.       — Время! Чужак одержал победу!       Ламаи покинула трибуны первой.       Перед перевалом Геллар спешился и встал на краю холма, откуда открывался великолепный вид на сам перевал. Впереди за выступающими позвонками гор лежал Амеронт. Давно оставленный, но такой притягательный сейчас.       Геллар жадно вдохнул свежий горный воздух. Воздух пах возвращением. Повернул голову и сказал:       — Надеюсь, до столицы Амеронта провожать не станешь?       — А ты хочешь? — Ниранн приподнял бровь. — Могу. Вдруг кто по пути обидит.       — Нир, — Геллар пытливо заглянул ему в глаза и спросил о том, что терзало его всю их молчаливую дорогу сюда. — Почему ты поддался?       — Я так решил, — холодно ответил Ниранн, явно не желая продолжения расспросов.       — Но почему?! Как же твои планы, цели? В конце концов, обещанная жертва Руну? Я знаю — если ты нарушишь обещание, Бешеный сожрёт твой дух.       — Щеночек, — Ниранн снисходительно улыбнулся. — Я что-нибудь придумаю. Мне лестно, что ты переживаешь за меня, но, право, не стоит. Подыхать в пасти Руна я точно не собираюсь, будь уверен. Тебя ждёт дорога домой, не трать силы на вопросы.       Спокоен и равнодушен. Он действительно спокоен. Не играет, не скрывает.       — Ты идиот, Нир! Я мог просто убить тебя.       — Не мог, — довольно ухмыльнулся Ниранн. — Ты не убил бы меня, я это знал. Уж прости меня за это.       Геллар фыркнул, возмущаясь и одновременно признавая его правоту. Не мог. Не мог бы он убить Ниранна Вирота. Теперь.       — Что ж, тогда наверное стоит поблагодарить тебя, чем бы ты не руководствовался, принимая своё решение, — Геллар склонил голову в лёгком поклоне. — Спасибо… Кан-ир.       На короткий миг в глазах Ниранна вспыхнуло удовлетворение, но тут же исчезло, словно унесённое ветром с гор.       — Иди, Геллар. Ты свободен полностью. От клятв и от меня самого. И не умаляй свою победу. Мало кто простоял бы против меня почти до конца положенного времени. Прощай, щеночек.       Он взлетел в седло и резко развернул коня к спуску с холма. И вскоре фигура всадника растворилась в вечернем тумане, окутавшего долину.       Геллар постоял на краю ещё немного. Это случилось. Он свободен, он победил. И не в бою — нет. Там у него не было шансов. Он победил в игре Тени над Тенями Дахака Кабар.       Заставил мага привязаться к себе, сумел дать то, что, видимо, искал дахака в своих многочисленных любовниках, задел что-то в его безумных фантазиях и желаниях. И выжил. Наконец-то переиграл Ниранна Вирота. Он возвращался домой.       Ниранн щурился, глядя на языки пламени наскоро разведённого костерка. Дорога в Ир-Вирот неблизка, а роскошь насладиться одиночеством и покоем — желанна. Есть время обдумать всё, что произошло. Стоит признать, что всё сложилось именно так, как он рассчитывал.       Щеночек доволен, гордится тем, что перехитрил Ниранна Вирота, уверился в его чувствах и даже где-то сумел найти благородство. Ниранн улыбнулся. Пусть будет так. Думать о том, что Геллар доволен, было приятно.       В ночь, когда Геллар бросил ему вызов, Ниранн уже знал о том, что ритуала не будет. Его попросту нельзя допустить. Прямо из спальни Ниранн направился снова к Видящему и после недолгих, но весьма интенсивных уговоров жрец показал ему варианты. Судьба Ниранна в этом ритуале была бы плачевной. Ламаи действительно нашла способ, который позволил бы ей и сдержать клятву, и нейтрализовать потом своего главного соперника — Ниранна. Сука.       Вот с Ламаи он просчитался… Ну, ничего, он обязательно что-нибудь придумает. Недаром весь последний год Ниранн искал запасной способ достичь своих целей. Но за этот год и цели несколько поменялись. Выросли. Расширились. И почему, собственно, только Тангата?       Жадный, жадный Ниранн Вирот.       Холодный ветер вдруг ударил ему в лицо, и Ниранн рассмеялся ему, как вызову. Он повернул голову туда, где за вершинами гор лежала та часть континента, где тайно правит всемогущий и нетерпимый к магии Серп-Легат. Достойный враг или… возможно, сильнейший союзник. Земли, которые щеночек зовёт своим домом. Земли, которые ждут, чтобы покориться ему — Ниранну Вироту.       Амеронт.