Безначалье

Дорога на встречу с мужем сестры казалась Григорию вечностью. Он глотал воды из бутылки на каждом светофоре. Что ожидал он от этой встречи? Ничего. Совершенно ничего хорошего. Нужно было срочно решать вопрос с разводом, с ребенком, собственно, со всей этой канителью, что резко обрушилась на их семью. Особенно Гриша переживал за судьбу своего маленького племянника, без встречи с которым долго обходиться не мог. Припарковав черный Мерседес, он вышел из машины и зашагал к месту встречи. Грузные мысли опустошили парня и он уже совсем ни о чем не думал. Вдалеке показался силуэт Константина, держащего за руку маленького Гришку, который совсем недавно научился самостоятельно ходить. Измайлов моментально бросился к мальчишке. Подхватив ребенка на руки, он прижал парня из-за всех сил к своей груди, а после целовал, подбрасывал его высоко к небу. Мальчишка хохотал, визжал от радости этой встречи. Обоим мужчинам было понятно: младший Измайлов, - а Вероника дала сыну свою фамилию в память о родителях, его узнал. Он занимал важное, правильнее даже сказать важнейшее место в сердце опера. И этот период без возможности видеться с племянником еще раз убеждал его в этом. Он посадил мальчика к себе на шею и пожал руку своему зятю. Оба мужчины пошагали вдоль дороги в сторону парка. - Че случилось у вас? Рассказывай. - Да устал я, Грихан. Ругаться с ней устал, спорить постоянно. Она неуправляемая какая-то стала. Я уже и так с ней, и по-другому, ей все не то. Кореша эти ее постоянно лезут... Дела у них какие-то свои. И когда ушла Ника от меня также все было. Вечером звоню, спрашиваю: где ты есть вообще? Она знаешь где была? В автосервисе у себя они собрались, стояли бухали на чей-то день рождения. И эти друзья ее каждый день. Будто не я ее муж, а они. Вообще не слышит ничего. - Костян, дорогой, ей сколько лет? Двадцать один год. Она родила рано, замуж вышла рано. Че ты хочешь от нее? Она ребенок еще сама. Я когда вам говорил, что рано вы это задумали, С Никой мы стояли разговаривали, тебе я звонил, просил тебя подождать, ты мне что сказал? Я ее люблю и жить без нее не могу, так? А че, она раньше другая что ли была? Да такая же, Костян. Спрашивается теперь: зачем женился? - Да я думал она изменится. С беременностью особенно. Только хуже стала. - Изменится? Братан, она плохая что ли? Или не та, какой ты хотел, чтобы она была? Ну второе же. Это уже в твоей голове, Костян, не в ее. Она живет ровно той жизнью, что и жила. Я Нику слабо воспитывал...по женской части. Но еще отец мне мой говорил, потом я это Нике рассказывал, сейчас тебе скажу: если мужик заставляет женщину подстраивать свою жизнь под его желания, ей такой мужик нахуй не нужен, Костян. - Грих, так мне некомфортно если в таких условиях жить. Можно же нормально себя вести. - А до свадьбы ты чем думал? Она была все та же, понимаешь? Те же друзья, та же внешность, желания, увлечения. Сейчас ты занимаешься тем, что человека ломаешь. Ну захотела она пойти выпить там с друзьями, у тебя что, руки отсохнут с ребенком посидеть? Ты отец. Вы вместе завели этого ребенка. - Вот я про ребенка и хотел поговорить. Лучше будет, если он со мной останется, Гриш. Ну ты как мужик должен это понимать. У нас сын все-таки. Ника пусть приходит, когда хочет. Я ключи даже могу вам от квартиры сделать. - Костян, Костян...Как бы тебе это попонятнее-то... Я просто...давай сядем куда-нибудь...? Мужчины дошли до парка, сели в песочницу, куда отпустили ребенка. Измайлов насобирал рядом лежащие формочки и стал учить племянника делать фигурки: в каждую он набирал песок, а Гришка еще пока очень неловко стучал по ней детской лопаткой. - Я просто тоже дофига видел вашей совместной жизни и то, как вы с ребенком справлялись. Нет, может ты этого и не заметил конечно. Я просто к тому, что еще до рождения Гриши я принимал самое прямое участие в заботе о ребенке. Помнишь как вы перед самыми родами поругались? Ты оставил ее беременную одну дома. А если бы случилось что? А роды? Да все что угодно могло быть, Костян. Я постоянно срывался, приезжал с вашими этими скандалами, Гришка родился. Первое купание его... мы с Никой стояли в ванне с ребенком на руках, читали эту инструкцию вонючую к ванночке. В больницу или куда там им надо было - я их возил. Первый прикорм... Я этих банок с броколли припер. Мы ее открыли, так и меня и сестру чуть не вывернуло. Одежда, подгузники - все я ездил. Да просто вот с утра она мне звонит поговорить, я по голосу даже уже слышу, что она опять одна. Я, Костян, срывался и ехал. Где ты был, родной? Где ты все это время существовал? - Грих, я же работаю. Я не могу постоянно с ними сидеть. Вечером прихожу уставший, время на все эти ссоры трачу, которые она устраивает. - Братан, не поверишь, я тоже работаю. Почти без выходных. Я тоже мент. Но я беру телефон, - Измайлов достал телефон из кармана и продемонстрировал его Константину. - набираю своего начальника и говорю, что дорогой Володя, у меня в семье проблемы, я их решу и приеду. А сам хожу по Детскому миру, понимаешь? И мне от этого хорошо, потому что семья моя рядом. Я работу оставляю ради них. И точно также, как ты, обеспечиваю вашу семью. Так что ты мне сейчас пытаешься доказать? Как тебе ребенка отдавать, если ты постоянно работаешь и время найти не можешь даже на сына родного? Сейчас у вас тяжелый период, ты сколько все время найти не мог? Значит не важное тебе это, Костян. Когда важно - срываешься и летишь. - То есть ты мне не сможешь посодействовать в этом? - Никак нет, Костян. Я никогда не пойду против желания своей семьи. Тем более уж ты мне никогда не докажешь, что Ника плохая мать. На моих глазах Гриша рос. И никогда больше, Кость, я не подпущу к тебе Веронику. Не обессудь, братан, я уважаю тебя. Но сестру свою я обижать не дам. Гриша дал в руки лопатку своему племяннику, подвел его к песочным фигуркам, которые они вместе слепили, и сказал: - Ну что, родной, пора? - и сломал одну фигуру. Мальчишка повторил за дядей. Так старший опер избавился от того груза, который повис на нем после диалога с Костей, а маленький мальчик вместе с Григорием освободил место для новых песочных фигурок. Тем временем Веронка спешила к друзьям. Из Барвихи в Тушино всего сорок минут. Дорога была свободной для проезда, погода замечательной, оттого девушка сегодня проснулась в хорошем настроении, несмотря даже на беспокоящее ее переживание о предстоящем процессе развода. Заранее она подготовила последние документы для подачи заявления, оттого остался самый важный шаг - начать сам процесс. Вероника спешила к друзьям за поддержкой, но дорогу прервал входящий звонок. На экране светилось имя "Ватрушечка с творогом" - звонил начальник Гриши Володя. Девушка съехала на обочину, сняла свой шлем с ушами и включила входящий: - Алло, это… Девочка-Демон, слышишь? - Привет, Володь! Че надо? - Брат твой не с тобой случайно? - В смысле? - Петушара где этот спрашиваю? В отделе нет его. - Блин, Володь, вот я откуда знаю? Не со мной он, уехал утром. Ну вроде на работу. Ты звонил ему? - Да весь отдел ему уже звонил блять, орлы даже квадратик послали в граме этом сраном. - Ты обдолбанный там что ли? - Видео, говорю, записали в квадратике. Какой-то грам. Ну ты должна знать, сеть такая...ну для дрочеров малолетних. - А, блять, телега. И не квадратик, а кружочек. - Да хоть треугольник ебаный! Где петушара? - Да блять да не знаю я! Че ты орешь-то на меня? - Ой, Измайлова, конец мне…конец, Демониха… пизда! Брат твой конченый подставил меня опять, гнида. В запой я, Вероника, отправляюсь. В запой… Подпишу документы, уволю его ко всем чертям. Пусть отправится в ад! - Да подожди ты! Стой! Володь? Володя блять! Сука, не вздумай! Владимир был конечно же пьян. По его голосу это было вполне понятно. И девушка, испугавшись, что тот действительно спьяну накосячит, рванула в отдел. Григорий бесцельно шел по парку. Закончил он разговор с Константином не совсем хорошо. Ругаться с ним молодой человек не планировал, но тот не хотел ничего слушать. Все доводы Гриши о том, почему ребенок должен остаться с ним и Никой не помогали. Оно и понятно - Костя тоже любит своего сына. Ситуация выходила из под его контроля. Старший опер был счастлив встрече с племянником, но предстоящие суды с зятем его сильно тяготили. Возвращаться на работу смысла совсем не было - слишком были заняты его мысли семейными передрягами. Телефон тоже оказался севший. Мужчина решил, что в таком состоянии находиться дома совершенно не стоит, иначе ему придется все рассказать Веронике. Бесконечная дорога, которая никуда не должна была его вести, все же остановила Григория в баре. Он взял бутылку виски и направился к той, которая всегда готова была его выслушать, поддержать, даже несмотря на их развод - к Аленке. Дойдя до машины, он был уже нетрезвый. Сел, пристегнул ремень и двинулся в дорогу.