Нарисуй мне море

На следующий день, Микелио проснулся от ужасающе реалистичного кошмара, тесно связанного с событиями вчерашней ночи.Микелио резко поднялся в сидячее положение, опираясь руками по обе стороны постели.Холодный пот овладевал всем телом юнца, пока горячее сердце пропустило несколько громких ударов, распортраняя слабую пульсацию по всему телу.Испуганный взгляд метался по всей комнате, будто что-то искав.«Сон.Это всего-лишь глупый сон.»—успокаивал внутренний голос.С глубоким вздохом, лис плюхнулся обратно в постель, протирая лицо обеими кистями рук и взирая сонным взглядом на потолок собственной комнаты.Пытаясь вспомнить начало неприятного сна, банальный рингтон мобильного гаджета со слабой вибрацией отвлёк лиса.Ориентируясь на источник исходящего звука, лис лениво взял гаджет с прикроватной тумбочки и рефлекторно провел большим пальцем правой кисти вверх, откладывая звенящий будильник на тридцать минут и кладя мобильник обратно.Однако, этот звук исходил вовсе не от приложения будильника, а от звонящего абонента. Неизвестный голос по ту сторону экрана, резво оживил полу-лиса, снова аккуратно взявшего гаджет в обе кисти руки, дабы случайно не завершить вызов.Приподнявшись в сидячее положение, лис стал внимательно осматривать светящийся экран смартфона.Неизвестный номер с неизвестным художнику голосом живо спрашивал о самочувствии, настроении, возможных планах на сегодняшний день, а также произошедшей вчерашней ночью ситуации.Нотки панического абсурда о реализации тревожных размышлений о слежке за личностью полу-лиса, слабо подкрались к разуму, став нагнетать не менее тяжёлую обстановку.Чем дольше Микелио молчал в трубку мобильного гаджета, тем больше возникало вопросов от собеседника, попутно разговаривающего с кем-то.Этот голос показался знакомым, однако в многогранной памяти не сохранилось ни единственной возможной асоциации с предполагаемой личностью абонента.Наконец, он представился сам, чувствуя недоумение лиса.Это был его одноклассник, желающий получить эксклюзивный ответ о событиях недавнего времени. Нотки панического абсурда отступили, возвращая ясность ума.Мимолетные воспоминания о событиях вчерашней ночи, задерживаемых на особо запомнившихся моментах, напомнили художнику о гнетущих чувствах, временно забытых сном и настигнувшей усталостью.Солгав о смутности воспоминаний, Микелио самостоятельно закончил разговор и положил мобильный гаджет возле подушки.При каждом вспоминании недавних событий, точечное воспроизведение всей последовательности череды событий становилось ярче и реалистичнее.Каждый диалог с последующей репликой воспроизводился вплоть до передачи интонации голоса собеседника.Каждое действие, жест или же мимика лица отчётливо сохранилось в памяти лиса, транслируя запомнившийся эпизод жизни.«Почему он мне позвонил? Со мной же никто не общается в классе, так и теперь после произошедшего решили вспомнить обо мне.Пф, смешно даже.Они просто хотят поиграть в заботливых одноклассников, которым якобы не всë равно на тебя.Стоп, а как они вообще нашли мой номер телефона? А, наша классная могла им его наверное дать.Блин».—попутно, в процессе вспоминания вчерашних событий, разговаривал с внутренним голосом лис. Согнув ноги в коленях, Микелио накрыл обеими руками своё лицо, полностью закрыв глаза.Черепная коробка постепенно наполнялась отягощающими мыслями и высказываниями внутреннего голоса о постоянно прокручиваемых воспоминаниях.Изображая плач, Микелио равнодушно упал на левую сторону постели, приземляясь на упругий матрас.Не открывая глаз, правой кистью руки он полностью укрылся тëплым одеялом, под которым он мог показать настоящие эмоции и почувствовать уединение с самим собой.Скривив лицо, как от кислого лимона, слезы снова акуупировали глаза, увлажняя короткие ресницы.«Какое же я ничтожество.Не хочу ни с кем больше разговаривать.Это всë из-за меня… Я во всём виноват».Микелио попытался заснуть, дабы сбежать от угнетающих мыслей в долгие дрëмы.Однако желанный сон уже окончательно покинул личность художника.Слабая пульсирующая боль в области правой ступни также не позволяла погрузиться в царство Морфея.«Даже заснуть не могу.Я вообще умею хоть что-то делать?»—гневался лис.Раскрыв верхнюю часть одеяла, Микелио лениво взял мобильный гаджет, быстро ввёл необходимый пароль для разблокировки главного экрана и включил иконку с домашним источником связи.Множество разнообразных уведомлений и сообщений создали из мобильного гаджета настоящую симфонию звуков.Чувство непонимания снова овладело разумом полу-лиса, нахмурившего тëмные брови и приподнявшегося на левую руку.Казалось, словно гаджет вышел из строя, став самостоятельно воспроизводить разнообразные звуки.Заняв сидячее положение с согнутыми коленями, юнец несколько минут наблюдал за нескончаемым потоком уведомлений и сообщений, наслаивающихся друг на друга.«Да что здесь происходит?! Что за фигня с самого утра?!».Большинство уведомлений и сообщений было отправлено из всемирно известной социальной сети интернета.Тревожные нотки страха о блокировке страницы из-за подозрительной активности или стараний мошенников замешкало лиса, сомневающегося в необходимости посещения социальной сети.Горячее сердце стало чаще сокращаться, посылая множественные импульсы к выбрасыванию в кровь кортизола, пока холодный пот вновь одолел телом юнца. С опаской нажав на иконку социальной сети, лис столкнулся с очень маштабными цифрами, неведомых ранее.Огромное количество заявок на добавление в список друзей, конкурировали с не менее значительным списком сообщений от абсолютно неизвестных существ.Кажется, они начали лишь только увеличиваться при появлении лиса в сети, укрепляя чувство страха и всеобщего не понимания происходящего.«Это точно моя страница? Что происходит?! Я ничего не понимаю…»—растерянно истерил хозяин тела.Оказывается, такое повышенное внимание к полу-лису было вызвано вчерашним инцидентом, если предпологать по большому количеству сообщений на данную тему.«Что за бред? Почему какая-то авария вызвала такой ажиотаж? В нашем городе же и пострашнее происходили вещи.Ну-ка, а в пабликах об этом тоже написано?».Повинуясь лисьему любопытству, Микелио открыл публичную группу о маленьком городе Лиалас, где в каждом публикуемом посте, начиная с поздней ночи и продолжая нынешним днём публиковалась новая известная информация об аварии и их участниках.Микелио даже удалось найти репортаж девушки-кореспондентки, рассказывающей чётким и уверенным голосом по местному каналу новостей об ужаснейшей аварии. Громкие, кричащие клеветой и обманом заголовки многих постов и статей, очерняющих личность отца, вызывало бурное негодование сына, с острым желанием к опровержению лжи.Теперь, семейство Ниеми стало особенно популярным в данном городке, оставаясь на слуху каждого.Просмотрев каждое сообщество, прочитав все комментарии, посты, статьи или же репортажи, Микелио отложил гаджет в сторону, снова закрывая лицо обеими кистями рук.«Боже, что я только наделал?! Это.это все моя вина.Это я во всём виноват.»—сожалеющие мыслил юнец, снова скривившись от противного кома, появившегося в горле.«А как теперь папе с работой? Что ему скажут? А что если…если его уволят из-за меня? Как мы тогда будем жить? Что если из-за меня он больше не найдёт никакой работы? Нет, нет, нет, я не хочу этого, пожалуйста только не это.Испортил жизнь своему лучшему другу, да ещё и папу работы лишил.Я омерзительный сын.» От собственных высказываний, оставляющих на сердце кровоточащие раны, Микелио тихо всплакнул.Угнетëнные мысли воспользовались ослабевшей защитой, заполоняя всю черепную коробку бранными высказываниями и фантазийными представлениями пугающей бедности, возникшей по вине художника.«Я всех подвëл.Я омерзительный сын и ужасный друг.Как мне теперь папе в глаза смотреть? Ужасно…просто ужасно.Теперь меня Эдвард точно возненавидит и мы…мы больше никогда не увидимся.....Всë из-за меня…»Противный ком в горле в совокупности с ноющей болью в правой ступне, вызывали стойкое ощущение беспомощности.Нестабильная самооценка, стала большими шагами спускаться вниз по невидимой лестнице.«Всë из-за того что я полу-лис.Ненавижу своё происхождение! Ненавижу, ненавижу, ненавижу! Лучше бы я был обыкновенным человеком и ко мне было бы меньше внимания чем сейчас! Я всех подвëл… Не хочу больше так жить…хочу просто пропасть и всë, как будто бы меня никогда не никогда».—тихо плача от собственной никчëмности продолжал осаду художник. На протяжении долгого времени юный художник не покидал собственной комнаты.Редкие звуки от новых сообщений или уведомлений игнорировались художником, полностью погружённым в состояние рефлексии.Даже мягкая постель с тёплым одеялом, не помогли забыться в царстве Морфея.Взирая на белый потолок комнаты, аналитический разум велел подняться с постели, дабы немного развеится и утолить не ощутимое чувство голода.Однако, как бы не пытался художник уговорить самого себя совершить базовые движения, мнимая усталость не позволяла этого сделать.Микелио не мог даже подняться с постели, утопая в собственном мире угнетающих чувств и эмоций.Лишь только с наступлением сумерек, юнец медленно, нехотя поднялся с постели.Отвратительное самочуствие с неопрятным видом ясно указывали о плохом состоянии сына.Даже лисьи уши, подавленно поникли, не желая прислушиваться к окружающему миру.Шаркая и хромая на правую ногу, лис предельно тихо покинул территорию комнаты, направившись в ванную.Привычная тишина, заполоняла всю квартиру, однако сейчас она казалась особенно напряжëнной и натянутой, как тетева деревянного лука.В общем коридоре сын встретился с отцом, остановившись поодаль его. —Как ты? Как себя чувствуешь? «Очень паршиво.»—мысленно ответил сын. —Ну, такое себе.—не поднимая взгляда сказал тот. —Понятно. —Ты…можешь мне рассказать, что произошло вчера? «Нет, я не хочу ничего рассказывать.Я не хочу вспоминать!» —Я.я…я пока не готов разговаривать… Как только мне станет лучше я обязательно скажу.—уклончиво сказал лис, натянуто изогнув губы в полу-улыбке Краткое молчание повисло между двумя собеседниками.Микелио желал быстрее покинуть место встречи, дабы уединиться в ванной. —Сын, я тоже хочу помочь тебе разобраться во всей этой ситуации, понимаешь? —У-угу. —Для этого, мне нужно знать что было на самом деле.Они вам угрожали, пугали или что-то другое делали? «Как он.? Ах, да репортаж… Наша семья же ведь сейчас стала особенно популярной.» —Пап, я…я не могу, прости.—тихо, практически шёпотом выдавил он. —Эх, ладно нюня, есть будешь? —в мягкой интонацией подразднивания проговорил глава семейства, слегка усмехнувшись. —Нет. —Ты целый день ничего не ел и ещё не голоден? Давай хоть чай попьешь, успокоишься. —Л-ладно. Изменив маршрут, две родственные души направились на территорию кухни.Отец быстро наполнил электрический чайник водой, поставив его кипятится, пока сын занял своë излюбленное место.Тишина, снова одолела диалогом двоих существ, пока Бёрд не поинтересовался о причинах замеченной хромоты.Микелио поведал о полученной травме, ссылаясь на неудачном поднятии с тротуара, однако особо заметная припухлость с болезненностью передвижений явно указывало о другом диагнозе.Скорее всего это являлось растяжением связок, отчего холодный компресс из льда неприятно укрыл опухшую часть ступни. —Вечером перебинтуем эластичным бинтом и намажем специальной мазью. —Спасибо…пап.—выдавил лис из себя «Я не достоин такого хорошего обращения…».Вскоре, электрический чайник закипел.Отец заварил горячий чëрный чай, слегка разбавленный холодной водой, а также приготовил несколько простых бутербродов.Согреваясь теплом исходящей от кружки, лис медленно потягивал её содержимое, чувствуя как приятное тепло распространяется по всему телу.«Надо хоть что-нибудь съесть, а то…потом вообще стану как скелет.»—мягко подумал Микелио, заставляя самого себя полностью съесть приготовленный бутерброд.В окончании трапезы, лис поблагодарил отца и направился обратно в комнату, ожидая прихода главы семейства, после которого можно было бы вздремнуть.