Волна Челюсти

… — Будто побеждаешь в первый раз. — Весь мокрый, улыбающийся Хван стоял с кубком в руках. Еще одно интервью после победы. Хорошо поставленные комбинации показали ловкость и умение овладеть волной. Судьи подчеркнули новизну его исполнения. Спонсоры не зря вложили членский взнос, обеспечив страховку и участие. — Идите сюда, чемпионы! Сынмин, Минхо, Джисон окружили Хёнджина и Феликса. Камера записывала радостные крики, второе большое событие в мире чемпионатов, идущее за турнирами. Была цель, было движение, день, наполненный силой, спустился в воду, ликуя борьбе. Ощущался прилив энергии, не смотря на то, что всего себя серфер ранее потратил на заезде. Удовлетворение и гордость за соперника, который принял образно-второе место, заставляли Хвана иногда странно посмеиваться. Внутри слышались даже небольшая жалость и неудобство за проигрыш Юинга. Ужинать они вчетвером поехали в стейк-хаус, американский ресторан в центре города Гонолулу. Хёнджин предлагал съездить перекусить в кафешку быстрого питания с общедоступным выбором кухни, но Ким выставился за большое заведение, оформленное растительностью в местах, где стоят столы под открытым небом. Автофуд реально звучал убого рядом с мировым чемпионством, согласившись с этим, группкой, они выбрали безглютеновую кухню. Меню в заведении весьма романтичное, как и крупные свечи поставленные для каждого гостя. Парни заказали «ужин на двоих», то есть четыре закуски, стейк и десерт. Кстати, совсем не из-за названия, популярное тако с лобстером входило в основные четыре снека, поэтому было выгодно взять его для того, чтобы попробовать. Хван делил блюдо с Феликсом, Хан с Минхо, а Сынмин уплетал за двоих, наслаждаясь счастливым одиночеством. Заказ этим не ограничивался, им подали еще несколько смешанных видов морепродуктов с нарезанными кубиками тунца в кунжуте и соевом соусе, что таял во рту. В городе всегда оживлённо и шумно, однако пространство ресторана позволяло услышать только мелодичные песни, исходящие из динамиков вокруг. Темное дерево и желтый свет утешал, людей было немного, пустые столики тих-тих разбирали в бронь к завтрашнему дню. Хёнджин сидел и крутил в руках приборы. Чувствовалась сначала радость, затем какое-то отстранение от соревнований длиною не в один год, а в несколько лет. В сёрфинге он постоянно находился в ристание с океаном. Дело вовсе не в кубке за один из турниров, он победил свои мечты, забравшись выше над своим страхом и минувшей ленью. — Мы почему подбежали тогда, Нила тебя чуть своим взглядом не сожрала. — Сынмин ожидал десерт, закончив с закусками, говорил о том, как видел, что Ни злилась, стоя рядом с Феликсом и Хёнджином. Хван сразу отмахнулся рукой, не поддерживая дальнейшую беседу, касаемо этой девушки. Феликс же решил разузнать для себя остаток информации, — Она стояла напротив зеленого стола в черном топе? — Да-да, у нее еще волосы белые… — Сынмин. — А… — Шокировано он положил кусочек мяса к себе в рот: «это получается, что я все-таки столкнулся перед турниром с ней?» Кажется, что это мир тесен, раз встречаются люди, которых не связывают прошлое и долговые обязательства. Но, если ставить в учет еще воду, которая занимает семьдесят процентов нашей планеты, тесниться станет сама земля, купаясь в несправедливом разделении. (*купаясь, в плане, в океане) — Хватит уже, я говорил тебе заказать такой же. — Минхо прикрыл рукой свой шоколадный пудинг от вечно лезущего Джисона. — Ты сказал, что попробуешь, а не съешь весь. — Я заказал, но его очень долго несут. — Ответил Хан. На самом деле Хан ничего не заказывал. Он хотел расспросить Хвана, узнать, что тот чувствовал на волнах турнира, но каким-нибудь не навязчивым способом, поэтому делал вид, что пудинг сейчас для него очень интересен, мол, возмущения Хо отвлекали сидящих за столом. — Я, честно. — Наконец-то Джисон обратился к Хёнджину. — Сначала не понял вашего плана с потерями очков в первых двух заездах, это типа вы ослабили хватку, дав сопернику расслабиться, а после натянули на себя со всей силы? Хёнджин засмеялся, — Нет, кое-кто один сам надумал «ослабить», не предупредив об этом кое-кого другого. — Произнося это в шуточной форме, блондин повернул голову на Ликса, указывая виновника в нулях таблицы. Феликс неловко спустил руки со стола к себе на колени. Конечно, он все еще чувствовал себя виноватым, но они ведь одержали победу, с чего бы Хёнджину быть раздражительным… — То есть у вас это было не по плану, вы атаковывали на ходу? — Джисон. Хенджин: — Нет. — Чуть строже, чем прошлое «нет.» — Ликси просто дохрена самостоятельный, сделал выбор за меня. — Я распереживался. — Феликс, предвещая, кажется, накаляющуюся обстановку, попытался выпутать себя. — Ну… Ты должен был сразу рассказать о том видео. — Не огрызаясь и не подстебывая, своими словами, блондин перевел весь круг лиц, словно на свою сторону, хоть тембр голоса и интонация не отличались от обычного разговорного настроения Хёнджина. — Я же сказал, что забыл. А, когда вспомнил, да, подумал рассказать, но не успел. Я принял решение, что если скрою от тебя — будет лучше. — Феликс. — Ребят, может не будем ссорится? — Сынмин положил руки на стол, как в заседании. Ему было ясно с самого начала, что скрытый мотив Хёнджина сейчас заключается в том, чтобы нагнать на Феликса, надев корону из-за пришибленной победы. — А мы и не ссоримся. — Хван запивает, прерывая себя стаканом коктейля. — Ликс, «лучше» в каком смысле? Лучше было бы, если бы я проиграл? — Нет. Я не хотел, чтобы тебя опозорили. — Опозорили-то по чьей вине? Могильная тишина между двумя держалась на переглядках. Феликс начал упрекать себя еще сильнее. Действительно, он и без этого корил себя за непродуманный поступок, так еще и добавилось мнение главного человека в его жизни. — А что за видос? — Джисон громко спросил, не поняв расположение их диалога. Оба проигнорировали. — Да тихо ты. — Хо рядом чуть толкнул. — Я просто интересую… — Хан не успел закончить. Его прервал неприятный звук стула, который отодвинули из-под себя. Ликс встает со стола, собирая в руку свой телефон и кошелек, — Прости, что облажался, Хёнджин. Ты теперь точно обделен из-за меня фурором победы. Блондин опирает голову о руку, — Сядь обратно. — Я заплачу за наш ужин. Остальные не решаются влезть, тихо сидят. — Не устраивай цирк, знаешь же сам, что был не прав. — Хёнджин. — Я хотел, как лучше. — Ликс дальше не слушает, протесняется через тупые зеленые растения, поставленные рядом с их столом, и уходит. А Хёнджин больше ничего и не говорит. Минхо встает следом, поднимая за собой Джисона. — Ну куда… — Вопросительными глазами Хан вымаливает остаться, ему бы еще малость послушать про турнир. — Пошли. — Минхо. Важно было показаться умнее сейчас перед его друзьями? Толку с этого ноль. Это уже не похоже ни на какую такую гордость, это уже настоящая гордыня, одно из проявлений его эгоизма. Зазнался своей победой или решил научить перепугавшегося Ликса после соревнований, когда, по сути, проблема исчезала… Ким остался сидеть и смотреть на то, как спокойно доедает Хёнджин. — Ты зачем это сделал? — Сынмин. — Что не так? — Хван пододвинул к себе чизкейк, к которому Феликс так и не притронулся. — У тебя первое место, Хёнджин, что ты гонишь на него? — Я не гнал. — Сдержанность была такой странной. — Да? — Ким отодвинул десерт от Хвана, заполучив чужие глаза. — Где тогда сейчас Феликс? Я бы тоже ушел. Вел ты себя очень мерзко. — Заступаешь за него? Сынмин, это все произошло на WSL, он специально не давал мне словить волну. На тот момент, конечно, я все уладил быстро. Но нужно же было ему когда-то показать, что так нормальные люди не делают. Он знал, что у Чанбина осталась запись, где я бью до крови, и он о ней «забыл». А потом начал творить непонятно что. Сынмин тоже не сильно понимал стратегию Ликса, однако жалко его было все равно, турнир первый, да еще и такого характера. — Бывает, я тоже все вечно забываю… — Ким. Хван поднял брови. — Да, подобное бы не забыл… Но он же сказал, что хотел, как лучше. — Ким. — Как лучше… — Пробубнил с усмешкой второй. — К тебе у меня претензии не испаряются, ты не тот человек, который должен чему-то обучать, особенно в таком людном месте, особенно! — Ким подчеркнул. — Когда он и без тебя, знает о своих ошибках. Молчание между ними отличалось от молчания с Феликсом, оно пролетало мгновенно, как цунами, когда у тех длилось пол века. — Лучше бы рассказал Ликсу о том, что летишь в 3 ночи сегодня на Мауи. — Ким назидательно перевел их разговор. Хёнджин прикрыл глаза ладонями, — Я скажу… — Так скажи. Или боишься, что он не поддержит? Хван купил билет мечты на внушительные утесы на северном берегу, прям после турнира он собирался покорить «Челюсти» следующими. Это испытательный полигон и тянуть с ним времени не оставалось, ведь видео и вправду могут слить в сеть. «Она движется быстрее всех и ударяет жестче, вода поднимается наверх и с неописуемой скоростью падает на пену.» Хёнджину это даже нравилось, испытание с 70 футами лавины разогревали разум. Только, как поговорить об этом с Феликсом, который видит в этой волне лишь чудовище, оставалось пока что загадкой. — К этой теме тяжко подойти, точнее, он меня даже слушать не станет, если я скажу всего-то слово «Джоус». — Хван вздыхает. — Но я по-любому полечу. (Джоус — Волна челюсти.) — Я знаю. — Ким мысленно взвешивает за и против, после просит у официантки счет. Феликс оказывается серьезно заплатил за них с Хваном, оставив большие чаевые. — Ты помирись с ним, пожалуйста, не то будет перебор ошеломлять еще и этим своим бзиком с Джоус. — Сынмин достал наличку. — Не ссорился я… — Хёнджин, я тебе скажу, как третье лицо, ты виноват. А значит? Странное нытье по правую сторону. — А значит, должен извиниться. — Заканчивает Ким. Хорошо, что друзья созданы для того, чтобы во время вправлять наш мозг в нужное русло. Вроде как лекция от Сынмина заставила Хёнджина почувствовать себя жестоким монстром. Витала теперь в голове у Хвана не только высокомерная заносчивость, но и в конечном счете слова прощения. Он был должен первым делом похвалить Феликса за победу, а не беспочвенно сердиться. Минхо отвез Ликса в отель, конкретно ничего не обсуждая, затем поехал с Джисоном в другую гостиницу. Почему-то всегда выходит так, что снимают они на отдыхе дома в разных, отдаленных друг от друга, местах. В этот раз Хо тоже пытался снять номер в одном отеле с Ликсом. Они созванивались перед тем, как зарезервировать номера в комплексе, но у них снова не вышло. Оказалось в номерах, которые уже купил Хёнджин, не было подходящих для Джисона условий, балкон, ванна, всё было не тем, чего хотелось. Вот Минхо и выбрал гостиницу не в центре города, а в какой-то пизде, далеко от отеля, в котором поселился Ёнбок. … Поверхностно Хан может и выглядит, как человек, думающий только о сёрфинге. Это раскрывает его другие черты, в которые когда-то влюбился Минхо. Например, его целеустремленность, не опускать руки пока результат не будет виден на глаза. Пускай в моментах она у него смахивает на глупое подражание, но она у него хотя бы есть. Выражаясь в: если он хочет узнать о том, как проходил турнир, он узнает; если хочет расспросить об эмоциях, полученных на каталке, он расспросит. Дом выстраивается маленькими кирпичами, где кирпичи для Джисона его изворотливость в жизни. Они доехали до гостиницы. На завтра особых планов не было, поэтому выспаться можно было досыта. Но. Перед тем, как ложиться в кровать, Хана тянуло закончить, то, что не получилось начать. «Писать, наверное, Хёнджину, спрашивать о WSL — это слишком. Я его уже точно задолбал со своими вопросам. Может создать новый аккаунт в инстаграмме и задать вопрос в комментариях… Которые он вообще не просматривает…» — О чем думаешь? — Минхо сел рядом, открыв ноут. — Да так… — Хан, все еще размышляя, ответил. — Ни о чем. — Такой серьезный сидишь. Тоже Хвана не понимаешь? — Ага… — Хан смотрел в одну точку, гипнотизируя себя через зеркало. — Вел сегодня себя очень низко. Победил и все равно не доволен. Феликс отлично справился, не считая двух первых попыток. Нужно ценить, то, что имеешь, иначе отберут в два раза больше. — Ага… — Снова повторил Джисон. Минхо громко цокнул, закатив глаза, — Алло, прием, меня слышно? По ту вселенную помогите, у меня парень завис. Хани наигранно изобразил смех и встал с кровати, схватив полотенце с подушки, — Я тоже его не понимаю, строит из себя крутого после победы, а мне из-за этого сложнее ему написать. — Ты о чем вообще? — Забей, думаю создам я все-таки левый профиль в инсте… — Джи закрыл дверь в душ за собой. Минхо упал на кровать, раскинув руки в разные стороны, — Кто о чем. … Сегодняшняя победа вымотала так, как обычно выматывали повседневные тренировки. Хёнджин всегда хотел понять, какого это быть чемпионом, сколько приглашений прилетит его помощникам после получения кубка, как скоро он окажется на заветных волнах мира. И вот, он чемпион. Изменений за день практически нет, на улицах стали больше узнавать, и всё, а и… В отеле попросили сфотографироваться с какой-то семьей… Да… Получив приз, WSL больше не казался чем-то величественным. Хёнджин задумывался о том, что это и не было его основной целью, это было больше чем-то должным, как-то, что обязан был сделать каждый хороший сёрфер. Завтра он летит на Мауи. Челюсти — намного тяжелее, опаснее и рискованней. Буксирующим хотелось бы видеть Феликса, Хван надеялся на то, что Феликс и не откажется. Они тоже скоро приехали с Сынмином в отель. Ким зашел в номер первым, убедившись в том, что Хёнджин прикладывает карту к двери. Однако Хван, оставшись в одиночестве, сменил направление, он тихо завалился на ковер, постеленный в зале гостиницы, возле лифтов, просидев на нем больше получаса. Наверное, и перед челюстями следует поспать, сон послужит опорой и уверенностью на доске. «Может мне стоит снять себе отдельную комнату до двух часов ночи. Хостел рядом с аэропортом — неплохая идея.» — Бесполезно размышлял Хёнджин, зная, что после этих слов не поедет ни в какую-такую бюджетную гостиницу. — «Феликс… Нужно дойти до номера…» Никто из них не мирился с чужим нравом, не подстраивался под чьи-то потребности, они обыденно ценили друг друга, когда вместе придавали значение достижению мечты. Хорошо поработав, поссорились, срыв одного из них рано или поздно был ожидаем. Стало насрать на то, что видео разлетится повсюду, на то, что все новости будут кипеть дракой. Достаточным предстали объятия, теплые руки, в которых он лежал утром. Еще круто было бы извиниться. Ликси же точно не желал ничего плохого в тот момент, когда крутил рулем от волны. А Чанбин ничего и не рушил, он неполноценный человек, которым управляет трусость. Его оружие деньги и жаль, что Ли до сих пор этого не осознает. Хвану наконец-то приходят силы, чтобы подняться. Идя, он достает карту с кармана. Но дверь номера открывается и без этого. Феликс на пороге стоит с каменным лицом. — Я думал ты просидишь на этом ковре всю ночь… — Брюнет отходит. — Сынмин звонил, сказал, что вы приехали час назад. А я смотрю, ты никак не заходишь. Хёнджин чешет затылок, мило улыбаясь, — Я упал просто. Они типа проехали тему ссоры, чтобы привыкнуть к общению между собой, создавая обоюдно нормальную атмосферу. Они обязательно вернутся к теме снова, стоит одному из них только начать. — Упал и просидел на полу пятьдесят шесть минут? — Феликс все еще сохранял осторожность в своей мимике. Чего не делал Хёнджин. — А ты считал? — Он нежно дотронулся до живота парня, дабы тот согнулся, избегая щекотки. Ликс увернулся, — Хёнджин. — Феликс? — Спародировал голос и серьезное выражения лица. — Нам нужно поговорить, да? Так понимающе, ожидая в ответ того же, спросил Хван. Сам и продолжил, — Я извиняюсь за то, что неправильно повел себя в ресторане, я не должен был так остро реагировать. Извини. — Покрутив сжатые губы в бантике, он смотрел на то, как Феликс готовится озвучить свои извинения, глубоко вдыхая. — А ты не в чем не виноват. — Хёнджин. — Что? Брюнет видимо был не согласен с инициативностью, он пытается извиниться ещё раз. Хван подхватывает, — Не хочешь чего-нибудь выпить? — Нет, я… — Что-нибудь со льдом, не против? — Хёнджин возражает, он машет головой в разные стороны, Феликсу не нужно просить прощение. — Я… — Со льдом значит, я пойду позвоню, нам принесут. — Хёнджин… Хван уходит, не отвечая. Возле номеров можно было позвонить, заказать что-нибудь из еды и напитков. Это было близко, поэтому заняло буквально минуты две. «Иди позвони, да…» — Переживая, что Хёнджину все еще неприятно за испорченные соревнования и за сломанную карьеру, Феликс облокотился на локти, прикрыв лицо руками. «Как тут может быть не неприятно, он так старался, выматываясь днями, а рассеянность «кое-кого» — процитировано со слов в ресторане, в скором времени забрала у него все, чего он успел добиться к 20 годам.» Плохое качество, вечно винить себя за проступки, но как без этого пытаться помочь. Ликс, сидя на кровати, смотрел на окна балкона, за ними, где-то на берегу, сейчас кроются волны. Чтобы увидеть их ближе, стоит пройти через пустоту комнаты, которая сама словно проходит сквозь тебя, распадается на молекулы, пронзает на сквозь. — Во всем виноват я. — Что говоришь? — Хван тут как тут с подносом прошел к кровати. Спасительно раздвигал невидимые лапы виновности. Три стакана, один полный льда, два пустых, две бутылки, одна с алкоголем и обычная газировка. — Тебе смешать или ты так? — Он неосторожно положил поднос на пол, сев к ногам парня. — М? — Я не хочу пить. Лед оставался лежать на месте, когда Хёнджин заливал большое количество текилы двумя глотками соды. «Ну и куда я столько лью?» — Хван притормозил, думая, как выразиться правильно, с языка чуть не вылетели слова о том, что ему не плевать на спорт, которым он жил всю жизнь. Он дотронулся до ноги парня, прижав, — Ты не в чем не виноват. В следующий раз просто сразу советуйся со мной. Я необоснованно разозлился на тебя, теперь тебе только хуже. Ликс не считал, что это было необоснованным, пряча взгляд где-то на полу, ответил, — Извини меня. — Я тебя давно простил, если тебе станет от этого легче. Стало ли ему легче? Может… Но станет ли ему хуже, когда Хёнджин «обрадует» тем, что сегодня в три часа ночи их ждёт самолет? Да… Блондин протянул стакан с перемешанными напитками, затем взял кубик льда в руку, но не для того, чтобы положить его в алкоголь. — Пей. — Сказал он. — Не слишком? — Сомнительно улыбнулся, взяв стакан. «Уже улыбается…» — За маму, за папу. — Хёнджин настойчиво подтолкнул стакан ко рту. Ликс выпил. Текила в желудке, Хван на коленях. Тянет к себе для поцелуя. Его рука плывет с ноги на талию. Ликс меняется в настроении, его тащат к расслаблению. Текила смешивается с холодным языком, кубик льда становится ощутим, Хёнджин положил его к себе в рот перед поцелуем. По мере того, как лед уменьшался, Джинни прятал его в разных местах, в попытках поиграть в прятки с Феликсом, но только за губами. Ледяной поцелуй заканчивается холодным прикосновением, пальцы еще не согрелись, а уже лезут под футболку. — Позволишь мне подключить что-то холодное, ведь в нашей комнате становится жарче? — Хёнджин выводил знаки бесконечности на коже, возле шорт. — Чего?! — Феликс сильно рассмеялся, отодвинув руками себя назад. — Игра на контрасте создает приятные ощущения. — Блондин шутил, пытаясь развеселить, схватил за ноги и потянул обратно так, что второй упал на спину. — Трюки с кубиками льда используются в БДСМ для охлаждения мест шлепков, например. Смеясь, Феликс прикрывает улыбку, — Джинни? — Пей. — Хван протягивает еще один стакан своего шедеврококтейля. — А ты сегодня мне компанию не составляешь? Я тупа набухаюсь один? — Нет, почему? — Джинни забирается сверху, показывая, что нужно приоткрыть рот. — Я попробую у тебя… — Он заливает содержимое Ликсу и накрывает чужие губы холодом. По подбородку стекает вода, капая на простыни, как стекают извинения Феликса и будущие просьбы Хёнджина на пододеяльник, который по факту уже испачкался от неправильно влитого алкоголя в рот. Кубик льда скользит ко впалому животу, дыхание спирает, Хван за ледяной линией оставляет теплые прикосновения, он притрагивается губами к соскам, к ребрам, овевая горячим прерывистым дыханием, изменение температуры стимулирует, создавая волну возбуждения. Феликс на автомате подтягивает коленки к себе, а Хёнджин раздвигает их сильнее. В Ликса зашло 2 стакана текилы быстро, эффект помутнения усилился, его голову кружит, а тело робеет от смены теплого на холодное. Блуждая по бедрам, Хёнджин спускает шорты вниз. Улыбаясь самому себе за хорошо проделанную работу. — Может я начну? — Феликса шатает, голос шатается… Хван тихо говорит «нет», сковывая движения рук своей правой. Второй рукой он берет самый ровный кубик среди уже растаяных. Лед попадает на внутреннюю часть бедер. Давясь стоном, Ликс хочет высвободиться, но не может, оставшуюся воду на ляжках начинают тепло слизывать. — Хёнм… Его выкручивает на кровати от медленных и настойчивых мокрых губ, на которые никак нельзя повлиять. Холод на чувственной зоне, Хёнджин через ткань белья дразнит льдом, а после языком, переодически мило смеясь от того, как Феликс ерзает ногами. Он отодвигает часть ткани сверху, окуная руку в холодную воду, рисует полосу под резинкой трусов пальцем. Щекотно или просто сильно чувствительно сходится это место, пресс напрягается, Ликс тяжело мычит, вертя головой. — Здесь щекотно? Я могу не делать. — Хёнджин заботливо накрывает ладонью то место. — Нет. — Нет? Это, что значит? — Делай, пожалуйста. — Румянец раскрывает соблазн. Хван ухмыляется и слизывает воду, скатившуюся под мокрое белье. — Мх… Он постарался овладеть своими руками, чтобы прикоснуться к родному телу. Но ответом снова стало тихое «нет.» Движение груди бросаются в глаза, когда Хван губами прикасается к возбужденному телу уже без белья. Он растапливает лед во рту и тут же опускается вниз к основанию члена. Ликс с дрожью вздыхает, тянет подбородок вверх к замку рук Хёнджина. — Я хотел кое-что сказать… — Хван отрывается от своего дела на секунду, затем снова опускает губы, наворачивая круги языком на головке. — Сейчас? — Ликс через стон еле проговорил одно слово, он был не уверен в том, что его вопрос вообще можно было разобрать. — Нет… — Хван резко сжимает губами, притрагиваясь холодными пальцами. Судорога пробегает по ногам, Феликс теряется в разговоре. Хёнджин берет глубже, чтобы обдать теплом весь орган, ладонью нежно водя по пупку. Щекотка подгоняет сексуальный оргазм и Ликс нелепо просит Хвана закончить с ним вместе. Хёнджин смеется с пьяных высказываний, соглашаясь отпускает руки и налетает на губы, разрешая младшему насытиться прикосновениями. Минус футболка, минус шорты и… Громкий звонок с тумбочки. Телефон. Глаза видят, что звонит Чан, скорее всего хочет обсудить завтрашнюю съемку на челюстях. В такой неподходящий момент, звонит сейчас без предупреждений… — Пиздец, Ликси, погоди секунду. Ни за что не прощая себя, никогда бы не сделав так раньше, Хван сладко целует шею пьяного парня и говорит, что отлучится на пару минут. Брюнет неохотно отлипает, и Хёнджин быстро чмокает в живот, дотрагиваясь языком, вызывая привлекательную улыбку, перед тем, как уйти. — Я быстро! До себя не дотрагивайся. — Смеясь, он хватает телефон в руку и закрывается на балконе, на котором, как ему кажется, ничего не слышно. … — Алло, только быстро. Бан Чан подключает видео к звонку, Хван успевает прикрыть камеру рукой. — Привет, Хёнджин. — На спине Чана кто-то валяется, но он не смущаясь этого, спрашивает. — Завтра во сколько и как будем снимать, крупным планом? — Э… Примерно к 12:00, давай? — Хёнджин разглядывает знакомые мужские волосы. — Хорошо, в 11:30 буду на месте, возьму команду и два объектива? — Да… Из-за того что Крис подключил видео, звонок автоматически был переключен на громкую связь. — Хёнджин! — Парень на спине достает наушники и поворачивается к камере. Это Чонин… — Хёнджин, завтра на Челюстях вместе значит? — Чонин. Хван разинув глаза, просто втыкает. — Хёнджин? Связь что ли пропала… — Чонин. — Наверное. Ладно, давай, я наберу тебя перед вылетом, все равно тоже не сплю. — Чан. — Джоус, еэй! — Звонок завершается криками Чонина. … Хван открывает дверь с балкона, обращаясь сразу к Феликсу, — Прикинь, Чонин, кажется, теперь с Чаном. — Он настолько был ошеломлен, что даже сначала не обратил внимание на то, что парень сидел полностью одетый. — Чан переключает видеозвонок, а там Айен валяется на нем… Когда они уже успели? — Посмеиваясь, он смотрит на кровать. — Феликс? Не все способны видеть в одних вещах единые вещи. Люди разнообразны в характерах и в стержнях, которые были заложены окружением. Развиваясь вместе с природой, ты сталкиваешься с постоянным риском. Но страшен ли он тебе в моментах, когда ты можешь потерять жизнь? Земля когда-то одарила людей пейзажами, красивыми цветами, горами, лесами, и превосходным океаном. Океан. Как только люди додумалась управлять его движением. Почему им не было страшно? Они шли в неизвестность, создавая доски и весла, как оружие покорения. Их страх был очень мал, до тех пор, пока они не потеряли в шторме одного из их единомышленников. На этом выстроились правила, что впредь нужно быть благодарным к природе, которая дает тебе возможность существовать. Риск — то, чем питаются сёрферы, каждый из них находит свободу в океане, ведь оседлав волну, оставшись в живых, ты по-настоящему вкушаешь дыхание, вкушаешь жизнь. Ты мог умереть, но не умер, значит ты все еще существуешь. Ты живешь. … Долго ссорились, почти все то время, которое могли потратить на уравновешенный разговор. Феликс услышал слово «челюсти» и узнал о том, что Хван умолчал. Их ссора была похожа на параллельные рельсы, которые словно сами по себе шли вдоль и никак не пересекались. Справа было пьяное текилой: «Я против», «Почему тебя не беспокоит своя безопасность», «Мое мнение тебя не интересует?», «Удачного полета». А слева пьяное сёрфингом: «Мне может тогда на совсем забросить сёрф — мою жизнь?», «В конкретно этой ситуации твое мнение для меня — ничего не значит», «Протрезвей и поговорим.» Хёнджин повторял в сотый раз, что это его желание, что хочет этого Феликс или нет, он осуществит свою мечту. На что Ликс притворно улыбался, выражая свою злость. Все сошлось тем, что в пол третьего Хван вышел с номера. Они больше не разговаривали вообще, Феликс закрылся под одеялом, пролежав час, когда Хёнджин собирал чемодан. Закрыл за собой дверь, окуная снова в отдаленные злые чувства. Но оставил билет на тумбочке возле лица, — Я был бы очень рад, если бы ты полетел со мной. Хёнджин уехал в аэропорт один.