О системе образов персонажей в TGCF

"...he sought not his own, neither power nor glory, and death was his reward." (J.R.R. Tolkien)

Про небесного императора и посмешище трех миров Начнем с очевидного. Основой для всего сюжета TGCF становится конфликт между Цзюнь У и Се Лянем. Оба — принцы и возносятся на Небеса совсем юными; оба когда-то были любимы всеми; оба хотели помогать простым людям. «Вы очень похожи на него», — говорит в книге Се Ляню Мэй Няньцин. «Вы ошибались с самого начала. Они нисколько не похожи», — возражает советнику Хуа Чэн. Когда Цзюнь У оказывается бессильным перед падением своего королевства, когда он видит, что его друзья покидают его, а простые люди, которые боготворили, начинают презирать — он разочаровывается и совершает… ну, все то, что совершает. Потому что ненавидит окружающих за все, что сделали с ним самим («неужели ты думаешь, что меня в этой жизни пронзали меньше твоего?»); потому что потерял веру хоть во что-то хорошее. Все действия Цзюнь У на протяжении новеллы продиктованы желанием доказать Се Ляню, что они одинаковые. Отчасти — чтобы у него был кто-то, кто может его понять, кто-то, кто останется с ним навсегда; отчасти — чтобы подтвердить свою правоту себе самому. Мол, посмотри, как бы ты ни хотел помочь, ты не можешь спасти всех, иногда ты бессилен перед обстоятельствами — и что бы ты ни делал, становится только хуже; посмотри, все, кто клянутся быть рядом с тобой, рано или поздно оставят тебя. Но вот в чем дело: не то чтобы Се Лянь не учится этим урокам. Он действительно не может спасти свою страну от войны, засухи и эпидемии, как бы он ни выбивался из сил; его пронзают в храме сотню раз те самые люди, которых он так старался спасти; его друзья действительно уходят, и… При тех же условиях, что и Цзюнь У, он последовательно делает другие выборы. Когда он говорит: «я не исправлюсь, я никогда не исправлюсь», он все еще думает, что даже Хуа Чэн отшатнется от него — узнав о том, что случилось с Умином, кем сам Се Лянь чуть не стал. И все же — он говорит это. Дело не в том, что у него осталась вера в хорошее; и не в том, что эта вера к нему вернулась, еще нет; дело в том, что он готов делать то, что делает, вопреки всему. Автор эссе, на которое я ссылалась в примечаниях, проводит альтернативный и очень изящный анализ TGCF (с которым я готова спорить по десятку пунктов, но это считается за достоинство). Эссе доказывает, что главный мотив новеллы — это время. Вот что в нем можно прочесть, и мне действительно нравится этот момент: «Се Лянь — чемпион стазиса, или вечности — 800 лет и он все еще не изменил свое мнение о том, чтобы защищать обычных людей. Цзюнь У — противоположность: кто-то, кто однажды верил в этот стазис и убедился в обратном. Цзюнь У, если уж на то пошло, бог изменений. Он уничтожил целые Небеса и создал новые на их месте, положив начало новой династии богов. Он заставил мир забыть о королевстве, которое пытался сохранить. Он может поменять судьбу любого небесного чиновника щелчком пальца — взять хотя бы Ши Уду и Инь Юя, мертвых в то же мгновение, когда он вмешался». Все так, но есть нюанс: вечность, существование которой доказывает Се Лянь окружающим, а Хуа Чэн — Се Ляню, существует не в внешних обстоятельствах, а опять же только в их выборе. Про желание помогать людям Тут важно понимать, что конфликт Цзюнь У и Се Ляня крайне важен для сюжета, но он не исчерпывает все содержание новеллы. И при всей симпатии к отношениям Се Ляня с Хуа Чэном, они тоже этого не делают. В TGCF много второстепенных персонажей, образы и истории которых хорошо проработаны — даже если написаны штрихами. И вот в чем мой тезис: ни один из них не существует просто потому что надо было что-то придумать, как-то развлечь читателя в перерывах между сценами сражений и романтических разговоров. Каждый отражает кого-то и отражается кем-то, каждый развивает один из общих мотивов новеллы. Цзюнь У проделывает изящную работу, стараясь показать Се Ляню, что он ошибается во всем, во что верит — но куда лучшую работу проделывает сама Мосян Тунсю. Допустим, у нас есть желание Се Ляня помогать простым людям. Из сцены в храме мы уже поняли логику «эти люди будут пытать тебя, если это понадобится им для спасения собственной шкуры — и зачем тогда жертвовать собой ради них?». Но на опровержение идеи нести в массы светлое, доброе и вечное претендует в новелле не только это. Еще у нас есть Сяо Ин, которая делает хорошие поступки, которые впоследствии оказываются бессмысленными; Сяо Ин, которая умирает ни за что. Она заботится об оборванном голодном мальчике, и тот оказывается замаскированным бедствием. Она жертвует жизнью, чтобы помочь Се Ляню победить Сюань Цзи и спасти других людей, но ее смерть не оказывает хоть сколько-то серьезного действия на ход сражения. А еще у нас есть образ Бань Юэ. Эта бедная девочка буквально оказывается перед дилеммой вагонетки в версии Древнего Китая: не будешь вмешиваться — погибнет десять тысяч человек, хочешь это предотвратить — тогда убей пять тысяч сам. И Бань Юэ хочет как лучше, но оказывается в ситуации, когда любой выбор приводит к плохим последствиям. «Баньюэ: — Я хотела, как вы и говорили, помогать простым людям, попавшим в беду. Но в итоге… я уничтожила государство Баньюэ. И к тому же, кажется, не важно — какой путь я бы избрала… результат был бы ужасен. Генерал Хуа, я знаю, что поступила плохо, но можете ли вы указать мне, в чём именно я ошиблась? Как я должна была поступить, чтобы в самом деле, как вы и сказали… помочь людям, попавшим в беду? Се Лянь: — Прости меня, Баньюэ. Как помочь людям, попавшим в беду, как спасти абсолютно всех… Ответа на этот вопрос я никогда не знал, не знаю и сейчас». Се Лянь, кстати, сам попадает в ту же ситуацию с Позолоченным банкетом в Юнани, но это нам сейчас не так важно. Нам важен Лан Цяньцю. Этот мальчик — отражение Се Ляня в 17, с его идеалами и решительностью, но без жизненного опыта и приобретенной с ним зрелости. Наивный, максималистичный, местами смешной; он делает глупости из лучших побуждений и раздражает половину читателей. Он же остается на руинах своей жизни с пониманием следующих фактов: а) его отец перед смертью приказал уничтожить людей целой национальности в его королевстве б) любимый учитель Се Лянь убил его отца, чтобы приказ не успели узнать и исполнить в) но любимый учитель не организовывал всю резню, на которой погибла остальная семья Лан Цяньцю — это сделал другой человек г) а еще Лан Цяньцю обязан этому учителю жизнью, потому что он подоспел слишком поздно и не смог спасти других — но спас самого мальчика д) а еще учитель взял чужую вину на себя, чтобы мальчик разочаровывался не во всех людях, в которых верил, а только в нем ж) а еще Лан Цяньцю пронзил учителя колом и на сто лет запечатал в гробу, не зная, что тот все это время будет жив и истекать кровью под землей з) а настоящий организатор резни теперь запертый дух под рукой, который можно рассеять, но вот только невинный ребенок считает его отцом и умоляет освободить Упс! Ошибочка вышла… ну или как-то много ошибочек. Иными словами, история Лан Цяньцю — это история не только про то, что в жизни все сложно, хорошие намерения не всегда приводят к хорошим поступкам etc (спасибо Бань Юэ, мы уже поняли!), — но и про то, что как бы вы ни хотели поступать правильно, иногда вы оказываетесь чертовски нелепыми в этом. И еще Лан Цяньцю составляет Се Ляню в его 800-летней версии хороший контраст. Се Лянь из-за всего, что с ним случилось, больше ни в чем не уверен; он принципиально никого ни за что не осуждает, кроме себя; он смеется, когда ему напоминают про собственные громкие слова в юности. «Бань Юэ: — Ещё вы говорили: «Делай то, что тебе самой кажется правильным!», «Ничто не должно вставать у тебя на пути!», «Даже если ты упадёшь в грязь сотню раз, найди в себе силы подняться!», и многое другое, вроде этого. Се Лянь, даже закрывая глиняный сосуд руками, не мог заглушить голос Бань Юэ, и подумал: «…Что за бесполезная чепуха… И почему я так любил бросаться подобными фразами?… Я ведь совсем не такой человек… Я действительно такой человек?». Смеяться Се Лянь смеется, но делать продолжает то же, что и всегда. Делится последней едой с случайным человеком; готов броситься в яму с гневными духами, чтобы туда не бросили других; ну, в принципе, список вы можете продолжать всю новеллу. Про разные виды любви и все, что с ними не так Окей, с желанием помогать людям разобрались, что у нас дальше по списку? Дружба, любовь и семейные привязанности. Было бы странно прежде всего не поговорить про дружбу и Сяньлэ трио. В целом, к тому, что Му Цин и Фэн Синь покидают Се Ляня, Цзюнь У имеет довольно отдаленное отношение — да, он поспособствовал эпидемии и немножко войне (даже засухе нет), которые создали нужные обстоятельства, но на этом все. Изначально оба друга Се Ляня показывают себя действительно верными и преданными. Фэн Синь ломает ради него руку (!). И то, что они в принципе остаются жить вместе с Се Лянем после падения Сяньлэ, чтобы заботиться о его родителях — это не вещь, которую можно ожидать от друзей автоматически, это жест, который выходит далеко за границы обычной преданности. Когда Му Цин и Фэн Синь покидают Се Ляня, у них у обоих есть веские причины. У Му Цина — больная мать, о которой нужно заботиться, у Фэн Синя — беременная от него любимая девушка. При этом Му Цин фактически даже не отказывается помогать Се Ляню; он возвращается на Небеса, которые изгнали Се Ляня, а потом приносит его семье мешок с рисом на заработанное. Он просто практичен и скорее поступится гордостью, пусть даже чужой, чем позволит своим близким голодать. Это Се Лянь в гневе прогоняет его после истории с 33 чиновниками на горе. (Здесь их обоих можно понять). Фэн Синь тоже остается рядом до последнего и фактически уходит, только когда Се Лянь отталкивает его сам — думая, что Фэн Синю так будет лучше. Тут можно поговорить о том, почему Се Лянь здесь выглядит далеко не идеальным и как это работает на общую логику. Или о том, решились бы все проблемы, если бы наши мальчики вовремя и как следует поговорили. Или еще о куче нюансов. Но мне не очень хочется уходить от общей линии рассуждений, важнее другое: в целом эта история действительно показывает, что даже самые хорошие и верные люди могут оставить вас рано или поздно. И все же это только одна из историй. Казалось бы, этому противопоставлена история с Хуа Чэном — Хуа Чэном, который проносит свою любовь через три смерти и 800 лет. Мол, смотрите, кто-то уйдет, но кто-то все же останется; у нас может быть пять книг страданий, но в конце все равно главные герои будут жить долго и счастливо. Но книга сложнее. Истории с Хуа Чэном тоже противопоставлены другие истории. Сюань Цзи; арка с Линвэнь и Бессмертной парчой; Ши Уду и Хэ Сюань; даже Инь Юй и Цюань Ичжень, но они слишком сложные, мне понадобился бы целый раздел в статье, помогите. Сюань Цзи предает ради любви свою страну, а потом годами преследует своего любовника, которому надоела, и убивает случайных невест, чтобы привлечь его внимание. Это — иллюстрация того, как любовь превращается во что-то жалкое. Линвэнь оказывает юноше, которого все ненавидят, один жест доброты, рассчитывая, что тот влюбится в нее; и тот влюбляется так сильно, что готов сделать все, что она скажет, без колебаний. Линвэнь использует этого юношу ради собственных целей, а потом буквально приказывает ему убить себя — и он убивает себя. Это — иллюстрация того, как любовь может разрушить вас. Ши Уду ради спасения своего младшего брата меняет его судьбой с Хэ Сюанем, обрекая последнего на смерть вместе с семьей. Хэ Сюань ради мести за свою семью готов убить Ши Уду — и причинить боль тому самому младшему брату, который — упс — искренне считает себя его лучшим другом. И к которому он привязан, что бы там ни говорил. Это — иллюстрация того, как любовь заставляет разрушать жизнь других. Иногда тех, кого вы любите, вечная трагедия лояльности двум разным вещам. Иногда — невинных людей (Хэ Сюань может оправдать убийство Ши Уду, но не Мин И). Хуа Чэн знает все эти вещи — и ему все равно. «Принц заметил: — Если кто-то, ослеплённый чувствами, вот так отдаёт всего себя, а в итоге его прах развеивают по ветру… и впрямь печальный исход. Однако юноша, вопреки его словам, рассмеялся. — Чего страшиться? Если бы это был я, то спокойно отдал бы прах: захочет этот человек уничтожить его или же просто поиграть, пересыпая в ладонях, какая мне разница?» И это именно то, что объединяет его с Се Лянем. Казалось бы, эти двое настолько противоположны, что сойдет за клише — но оба упрямые романтики, верные себе вопреки всему. Я упоминала, что чуть ли не ключевая фраза Се Ляня в новелле: «я никогда не исправлюсь»? Так вот, ключевая фраза Хуа Чэна: «я никогда не забуду». Сцена, в которой подросток кричит эту фразу забытому богу на руинах храма — это то, с чего Мосян Тунсю начала придумывать всю новеллу. Они оба не слепы к цене за свои идеалы. Они готовы ее платить. Эпилог: о мире TGCF Я боюсь, что полный анализ связей между персонажами TGCF и их места в структуре книги займет еще страниц пять. Мы можем поговорить о том, что Инь Юй одновременно отражает Се Ляня и Хуа Чэна. Или о Пэй Мине — я думаю, его история с Жун Гуаном развивает общие мотивы дружбы и преданности в книге. Или о том, что Юйши Хуан — еще один персонаж, зеркальный Се Ляню, а у Ци Жуна при желании можно найти кое-что общее с Хуа Чэном (хотя они никогда бы в этом не согласились). Как говорится, чтобы проанализировать «Войну и мир», надо написать «Войну и мир». Уже не помню, откуда взялась эта фраза — может, чья-то цитата. Но вот что я хочу сказать. Я думала, что делает TGCF такой близкой мне по духу, и... Думаю, это самая депрессивная и самая идеалистическая книга, которую я когда-либо читала. (Я также люблю за депрессивный идеализм «Сильмариллион» Толкина, но это уже совсем другая история.) Мосян Тунсю рисует нам мир, где Небеса — это кучка бюрократов, большинству богов плевать на людей, а после смерти вас ждет реинкарнация с полной потерей личности, если ваша душа не рассеется. В нем нет никакого высшего смысла, замысла, справедливости, ни-че-го. В нем нет надежды, что любая история однажды заканчивается хорошо. Автор берет идеал за идеалом, — доброту, дружбу, любовь, — чтобы с садистским удовольствием продемонстрировать, как каждый из них может разбиться и изрезать ваши руки осколками. Самое мрачное в книге — конечно, не эпидемии и пытки сами по себе, а вот эта картина беспросветного мира. (Он похож на наш.) Но еще книга показывает, что в этом мире все равно можно верить во что-то. И может быть, однажды это сделает вас счастливыми, а может быть, вы сломаете себе жизнь без всякой пользы от этого, подобно Сяо Ин. Как выпадут игральные кости. Вот что еще объединяет Се Ляня и Хуа Чэна: они ничего не ждут от своей веры. Се Лянь не ждет награды за доброту — наоборот, он делает то, что считает правильным, наперекор устройству мира. Хуа Чэн не ждал, что его любовь принесет ему взаимность. Он даже не рассчитывал, что о его чувствах узнают. Впрочем, разве сама любовь Хуа Чэна не приносила ему радость еще до той сцены в Пещере десяти тысяч божеств? Этот мальчик заставляет меня много размышлять о концепции веры и поклонения. Возможно, в этом вся суть — в том, чтобы следовать за чем-то лишь потому, что вы этого хотите; потому что это заставляет вас что-то чувствовать.