Поблагодари меня за грех

Как же мне было плохо, я думала, что умру раньше, чем приду в себя. Все помню только отрывками. Как меня сначала колотило на этом столе, как меня несли в палату, как после тошнило и рвало, как я плакала и лежала на кровати, надеясь, что все это когда-то закончится. Помню, что приходил санитар и ставил мне укол, боль от которого я даже не почувствовала. Потом немного стало легче и я походу уснула. Несколько раз просыпалась и снова плакала и даже кричала. Не знаю, сколько прошло времени, но окончательно проснулась я только от голоса: — Как ты, милая? — Приоткрываю глаза и вижу доктора Стоун, что тут же кладет мне руку на голову и начинает заводить волосы за ухо. — Вижу, что явно лучше, чем вчера. Два дня все-таки отходила. — Два дня? Ого, я думала, что один. Молчу и даже не обращаю внимание на то, что ее вторая рука проникла мне под пижамную рубашку и сжала грудь. Руки у нее были такие горячие как будто у нее температура. Надеюсь, она и вправду когда-нибудь заболеет и сляжет на больничный, желательно на долго. В голову сразу полезли странные мысли. Интересно, а она сама лечится или ходит к другим врачам? Терапевту там. Хотя, ей бы и к психиатру сходить не помешает. — Эстер, тебе надо принять таблетки. — Говорит она и я только поджимаю губы. Сейчас я сопротивляться или куда-то прятать их во рту точно не смогу. Да и перечить ей тоже не хочу. Я просто не переживу еще одного ЭШТ. Опять я после него становлюсь какой-то мямлей. Тошнит от самой себя. — Я сама. — Сразу говорю, смотря на нее. Пусть поймет, что впихивать мне их в глотку не надо. Протягиваю слабую и дрожащую руку, но она только улыбается. — Нет, милая. Переворачивайся на живот. — Сердце на мгновение пропускает удар и я непонимающе смотрю на доктора Стоун. — Ну чего ты? Я тебе уже говорила, что теперь буду делать это сама. Ректально. — На последнем слове она сделала акцент, а я поджала губы. Я вспомнила, как она говорила про это тогда в своем кабинете, но не думала, что приведет в действие. — Вы же меня и так наказали ЭШТ. Я выпью сама, честно, вы можете после этого проверить меня. Я все проглочу. — Пытаюсь не поддаваться панике, но вижу, как она только мотает головой и ухмыляется, глядя на мое, явно перепуганное, лицо. — Ну, правда. Доктор Стоун, пожалуйста. Не надо в меня ничего пихать таким образом. — Ложись на живот сама или я тебя переверну. — Угроза от нее вполне приводима в действие, вот только мне совсем не хочется того, что она со мной собирается сделать. — Эстер? Я еще раз повторять не буду. Вижу, что она достает из кармана халата шокер и показывает мне его. — Или поговорим по другому? — Тут же вижу, что она нажимает на спусковой механизм и он издает страшный трещащий звук. Как же он меня пугает, я даже дернулась. Еще одного следа на моем теле точно не хочу. Ничего не говорю, только внимательно смотрю на шокер и нехотя откидываю одеяло с себя полностью. Выдыхаю, понимая что мне сейчас предстоит и аккуратно переворачиваюсь на кровати, ложась на живот. — Вот умница. — Слышу голос Стоун и поворачиваю голову в ее сторону что бы видеть что она делает. Доктор Стоун надевает перчатку на руку и достает какую-то маленькую баночку в которой явно виднеются таблетки. Она тут же открывает ее и, по-моему, мне на зло, делает это все ужасно медленно. — Не бойся. — Каким-то успокаивающим тоном говорит женщина, а все смотрю на ее действия, не отводя взгляд. — Будет не больно, только неприятно. — Вся сжимаюсь, когда она рывком стягивает с меня пижамные штаны, а заодно и трусы. Ее вторая рука ложится мне на спину и крепко прижимает к кровати. И вот зачем меня так держать? Я не собиралась сейчас сопротивление оказывать, все-таки электрошокер в ее кармане пугает, да и самочувствие у меня, мягко говоря, хреновое. — Расслабься. — Чувствую, что Стоун проводит пальцами между ягодиц и тут же засовывает его внутрь. Вскрикиваю и утыкаюсь головой в подушку, сжимая простынь. — Тише, тише. Еще ничего не произошло страшного. — Говорит эта сволочь и я чувствую, как она сначала вынимает палец, а потом что-то маленькое входит в меня вместе с ее пальцем. Она прямо засовывает его полностью, по самую костяшку и так и оставляет внутри, видимо ожидая когда таблетка пройдет достаточно глубоко. Было ужасно неприятно, особенно когда она пошевелила пальцем внутри, доставляя еще больший дискомфорт. Стискиваю зубы и стараюсь ровно дышать, хотя через подушку это было сложно сделать. Наконец-то доктор Стоун вынимает свой палец и я тут же пытаюсь перевернуться, но она не дает, еще сильнее прижимая меня к кровати, буквально вдавливая в матрас. — И куда же ты, милая? — Ее голос был прямо над ухом, мне кажется, что я даже чувствовала ее дыхание. — Я тебя никуда не отпускала. — А разве не все? — Чувствую, как у меня хрустнули позвонки под ее рукой. Да зачем так прижимать? Просто хочет показать на сколько сильная? Так я это и так знаю, неоднократно уже убеждалась. — Еще две, поэтому расслабься и лежи дальше. — Слышу ее спокойный тон и чувствую, как она снова начинает проталкивать в меня таблетку. Выдыхаю, пытаясь, успокоится. Как же это унизительно. Может за два года в психушке я и забыла о личном пространстве, но смирится с тем, что доктор Стоун лично будет вставлять мне что-то в задницу было невозможно. — Ну чего ты ворочаешься? — Издевательски спрашивает она и проталкивает палец глубже. — Лежи смирно. — Как же это неприятно, у меня такое ощущение, будто я чувствую весь путь, что проделывает таблетка. — Осталась последняя. — Нервно выдыхаю и она поглаживает меня по спине одной рукой. — Может не надо третьей? И двух хватит. Вы меня и так отлично унизили. — Ощущаю, как палец вышел и тут же в меня снова входит маленькая и холодная таблетка. Доктор Стоун проталкивает ее пальцем, но что-то было не так. — Ай! Больно! — Я не знаю что произошло, но больно стало еще как. То есть если при прошлых двух было просто неприятно, то сейчас стало прямо болезненно. — Видимо я не туда попала. — А куда можно там попасть? Руки у нее явно из задницы растут. Или она специально так сделала что бы причинить мне боль? — Не переживай. — Там прямо пульсирует болью, а она снова вынимает палец, но не полностью, а только прибавляет второй и вставляет обратно по самые костяшки, пропихивая таблетку. — И да, скажи спасибо. Эти таблетки помогут тебе, поэтому ты обязана поблагодарить меня за них. — Стискиваю зубы и пытаюсь не заплакать. — Спасибо. — Лучше уж так, чем она сейчас сделает что-то страшное. — Что вы делаете? — Тут же замолкаю когда она начинает просто иметь меня в зад грубыми толчками. — Не надо! Вы же говорили только про таблетки. — Чуть не плачу, так как боль просто ужасная, так еще и противно. — Просто лежи и терпи. И перестань кричать, ты же знаешь как я это не люблю. — Ее пальцы быстро входят и выходят. Как она вообще это делает без смазки еще и в перчатках? Да она меня просто сейчас порвет или повредит. — Больно! — Кричу в подушку и уже просто плачу, пытаясь сжаться, но от этого явно хуже только мне. — Остановитесь пожалуйста! — Всхлипываю, а она продолжает насаживать меня на свои пальцы. — Я предупреждала тебя про крики. И не раз. — Слышу ее голос, но не особо воспринимаю ее слова. — А-а-а! — Кричу после удара током по бедру. Ногу сводит, но Стоун это не останавливает иметь меня и дальше. — Больно… — Не переставая плачу и чувствую, как она пытается войти третьим пальцем, но у нее это не выходит. — Ты такая узкая. — Комментирует она и вытаскивает пальцы. — Еще растягивать и растягивать. — Тут же она убирает и руку с моей спины и я резко натягиваю трусы вместе со штанами и переворачиваюсь на спину, вжимаясь в кровать. — Тише, тише. — Ухмыляется она, а меня прямо трясет от страха и унижения, что я только что пережила. — Через некоторое время придут санитары и тебя покормят. — Она наклонилась ко мне и взяла за подбородок, заставляя посмотреть ей в глаза. — Надеюсь, что в этот раз без твоих выходок, иначе я засуну трубку тебе уже не в нос, а в зад. — Сглатываю и она снова ухмыляется, отпуская мое лицо и выпрямляясь. — Потом тебя приведут ко мне и останешься на ночь, милая. — Только всхлипываю на это. — Мы проведем прекрасную ночь вместе. Отдыхай пока и готовься. Силы тебе понадобятся. — И она вышла из моей палаты, закрыв дверь на ключ. Мне было и так не очень хорошо, а через некоторое время стало еще хуже. Не знаю, что случилось, но по-моему что-то точно было не так. Мне было то жарко, то холодно. В постоянном режиме тошнило и кружилась голова. Я бы и хотела лечь спать, но просто не могла. Так и лежала, ворочаясь. Пару раз у меня случались рвотные позывы и я даже думала, что сейчас запачкаю пол, но ничего не происходило, мне только становилось хуже с каждой минутой. Ворочаюсь на кровати и замечаю как трясутся руки. Боже, да что со мной? Может это из-за таблеток? Но у меня такого никогда не было. Надо кого-то позвать, но как? Я настолько слаба, что даже встать и постучать по двери или крикнуть помощь для меня тяжело и почти невозможно. Во рту сухо и стоит какой-то неприятный привкус, а так же живот явно недоволен происходящим с моим организмом, так как возмущался каждые десять минут громким урчанием. — Коллинс, еда. — Слышу резкий голос санитара и хлопок двери. Наконец-то он пришел. Никогда бы не подумала, что обрадуюсь приходу санитара. Интересно даже, почему он в этот раз без напарника? — Что случилось? — Его голос резко поменялся на какой-то обеспокоенный. — Тебе плохо? Выглядишь не очень хорошо. Бледная такая. — Он подходит к моей кровати и аккуратно берет меня за руку и проводит по ней своими пальцами. Это было даже приятно. — Еще и горячая. Заболела что ли? — Пожимает он плечами и я тут же замечаю у него в руке тарелку с каким-то супом или просто бульоном. — Есть хочешь? — То есть он не заставляет? А даже интересуется хочу ли я? — Ну, или если правильнее поставить вопрос. Можешь? — Мне очень плохо. Меня тошнит и голова кружиться. — Я просто хочу что бы кто-то со мной сейчас был рядом. Хочу что бы меня обняли. — Я не знаю почему. — По щекам начинают течь слезы и я вздыхаю. — Мне правда очень плохо. — Может это все еще отходняк после ЭШТ? — Спрашивает у меня так, будто я знаю. — Хотя вроде доктор Стоун сказала, что ты уже отошла после него. — А она ему не говорила о том, как имела меня в зад? — Я сейчас приду тогда. — Кивает он и тут же выходит, закрывая дверь. А мне так плохо, что я не знаю куда себя деть. Я даже обрадуюсь приходу Стоун, только бы она помогла мне. Слезы текут по щекам и я чувствую, как горю, но почему-то укутываюсь в одеяло еще сильнее. Я не знаю, сколько прошло времени, но по ощущениям, мне стало только хуже. Тошнота все не проходила, мой организм будто хотел от чего-то избавится, но не мог. Слышу голоса, но все еще лежу с закрытыми глазами. Мне даже повернуться теперь тяжело. — Ну, что, моя милая, случилось? — Слышу голос доктора Стоун, но только начинаю сильнее плакать. — Ну, ну. — Тихо говорит она и снимает с меня одеяло, открывая полностью. Тут же вся сжимаюсь от холода, но глаза все еще не открываю. — Так. — Голос у нее явно не очень довольный. — Когда ты почувствовала себя плохо? — Открываю рот что бы ответить и тут же чувствую, как меня тошнит, и так же быстро закрываю его обратно, как и открыла. — Ну что молчишь? — Стоун кладет мне руку на лоб и вздыхает. — Ей нужно померить температуру. И походу промыть. Это похоже на побочку от таблеток. — Согласна. — Слышу какой-то знакомый голос женщины, но не могу вспомнить где я его слышала и при каких обстоятельствах. — Схожу за градусником тогда. И предупрежу санитаров что бы приготовили все для промывания. — Приоткрываю глаза и понимаю, что не вижу ясную картинку, все как-то размыто. Но понимаю, что в палате помимо доктора Стоун находится еще человек в белом халате. Видимо ее голос я и слышала. — Эстер, тошнит? — Спрашивает меня Стоун, а я параллельно вижу, что вторая фигура пошла к выходу и тут же слышу хлопок двери. — Не молчи. Мне нужно узнать от тебя про твое самочувствие. - Чувствую, как ее рука ложится мне на голову и снова начинает гладить. — Все хорошо. Такое бывает. Не дрожи. — Будто я сейчас руковожу своим телом что бы не дрожать. Мне самой очень неприятно от этого, но сделать то я ничего не могу. — Мне плохо. — Только и говорю я шёпотом, почти не разжимая губ, мне кажется, что она даже не услышала меня. — Я знаю. — А, нет, услышала. — Сейчас сделаю так, что будет лучше. Дыши глубже и не плачь . — Вы можете меня обнять? — Сама не знаю что несу. Просто мне хочется хоть какой-то поддержки от кого-то. — Пожалуйста. — Снова чуть-чуть приоткрываю глаза, полные слез. Чувствую, как ее рука перемещается мне на талию, а потом на живот. Она гладит меня, но не обнимает. Вздрагиваю от того, что дверь открывается, сопровождающееся хлопком. — Я так подумала, она явно не сможет сейчас держать градусник во рту, поэтому на. — Какой же знакомый и холодный голос. Снова приоткрываю глаза и перевожу взгляд со Стоун на второго человека. Доктор Томпсон? Нет, не может быть. Что она тут опять забыла? Как и на этом ЭШТ. Она опять присутствует именно тогда когда я страдаю. — Да, ты права. — Чувствую, как меня хватают за талию и переворачиваю с бока на живот. — Расслабься, милая. — Чувствую, как она целует меня в шею и тут же с меня снимают штаны вместе с трусами. Мне тут же становится ужасно холодно и я пытаюсь закрыться, но мне не дают чьи-то вторые руки, которые уводят мои руки вперед и не дают вернутся назад. — Ну, милая моя, расслабься, не надо так сжиматься и трястись. — Стоун одной рукой гладит меня по спине, перемещаясь на ягодицы. — Горячая такая. — Ее прямо колотит. — Слышу еще один комментарий в свою сторону и тут же чувствую, как меня внизу чем-то смазывают. — Холодно. — Слезы опять текут и пытаюсь вырвать свои руки из мертвой хватки, но делаю так слабо, что мне кажется, что женщина даже не заметила моих попыток. — Что это? — Начинаю только сильнее плакать когда чувствую, что что-то тонкое и длинное входит в меня. Это точно не ее пальцы. — Тише, сейчас просто лежи. — Ее две руки переходят ко мне на спину и она начинает меня поглаживать. Предпринимаю еще одну попытку вырвать свои руки, но чувствую, что меня только сильнее сжимают и начинают пальцами поглаживать мои костяшки. — Она еще и вырывается. Надо же. — Это определённо голос Томпсон, но почему она здесь? Где я так провинилась, что ко мне пристали два психиатра вместо одного? — Мне плохо. И холодно. — Опускаю голову на подушку и чувствую, как меня тошнит, поэтому резко дергаюсь. — А еще тошнит. — Глаза снова наполняются слезами и я всхлипываю. — Почему мне так плохо? — Снова всхлипываю и хочу повернуться или выдернуть руки, но доктор Стоун прижимает меня к кровати руками за талию, а Томпсон перехватывает мои руки поудобнее и тоже не позволяет никуда их убрать. — Так. Все. — Слышу голос Стоун и одна ее рука уходит с моей спины и я вздрагиваю когда чувствую, что это что-то длинное и уже не холодное, достают из моей задницы. Медленно и как-то мучительно, я даже застонала. — Не утешительно. — Слышу ее голос и она вздыхает. Где уже санитары? Ты сказала им? — Да, как только вышла. — Мои руки медленно отпускают и опускают на кровать. — Сколько там у нее? — Она на секунду замолкает, видимо смотрит. — Я бы тогда еще и жаропонижающее уколола. — От этих слов замираю и верчусь на кровати, поворачиваясь на спину и пытаюсь натянуть штаны и нижнее белье. — Эстер, успокойся. — Слышу укоризненный голос Стоун и она помогает мне надеть пижамные штаны. — Тут нечего и некого стесняться. — Да мне уже все равно на это, мне холодно, поэтому и пытаюсь одеться и укрыться. — Нет, одеяло тебе не дам. Нечего греть себя еще и под одеялом. Ты и так горишь вся. — Но мне холодно. — Стону и пытаюсь дотянуться сама до одеяла еще раз, но меня мягко укладывает рука, но явно не доктора Стоун. У них с Томпсон все-таки сильно отличаются прикосновения. — Потерпи. — Слышу уже ее голос и только обиженно отворачиваюсь к стене, чувствуя как мне плохо. Я толком ничего не вижу перед собой, голова кружится, слезы идут просто без передышки, еще и постоянная тошнота покоя не дает. Меня мутит и я из-за этого не могу спокойно лежать, хоть на стену лезь. — Доктор Стоун, мы все приготовили. — Слышу голос одного из санитаров и какую-то возню. По-моему, в палату что-то заносят. — Здравствуйте, доктор Томпсон. — Вот же. Значит все-таки я права на счет нее. Лучше бы я ошиблась. А то понимание, что она опять находится рядом когда я страдаю, делает мое и без того ужасное состояние, еще хуже. — Почему так долго? — Слышу укоризненный голос доктора Стоун и чувствую, как она гладит меня по спине. — Прошло уже больше десяти минут. На подготовку хватает и пяти. — Извините, возникли некоторые трудности. — А что, собственно, со мной сейчас будут делать? Мне, конечно, так плохо, что уже все равно, но все-таки. — Позвать медсестру? — Сама справлюсь. Идите. — Дверь опять закрывают и Стоун переворачивает меня на спину. — Так, моя милая, сейчас тебе нужно будет встать и пересесть на стул. — Смотрю в сторону и вижу темно коричневый деревянный стул и вставками из ремней на его ножках и ручках. — А что со мной будет? — Чувствую, как меня снова тошнит и по щекам бегут слезы. Мне никто не отвечает, а только Стоун хватает меня за одну руку и тут же подходит доктор Томпсон, что берет за вторую и меня выдергивают с кровати под мои стоны. — Я не люблю неизвестность. — Плачу и вскрикиваю когда меня усаживают на холодный стул. Он был таким ледяным, что можно было подумать, что сделан изо льда. Опускаю взгляд и вижу какой-то тазик и трубку с воронкой на конце. Это мне ее куда-то пихать что ли будут? И трубка почему-то совсем не тонкая, сильно отличающаяся от той, когда меня насильно кормили. Рядом со всем этим стоит вода. И что-то ее как-то слишком много. Они обе тут же начинают привязывать меня по рукам и ногам к этому стулу, а я даже не дергаюсь, на столько мне плохо. — Подержишь ей голову тогда? — Спрашивает Стоун и меня тут же хватаю крепкие руки и начинают удерживать в одном положении. — Так, милая, дыши ровно, не волнуйся. — Смотрю, как женщина берет эту трубку и подходит ко мне. Дергаюсь, больше по инерции, но она начинает гладить меня по щеке. — Тише, тише, Эстер. Все хорошо. — Смотрю на ее руку в которой этот шланг и она тут же подносит его к моему рту. — Ну же, открой рот сама. — А меня такой страх сковал, что только хуже стало. Ощущение, что меня вот-вот вырвет, но этого не происходит, даже намеков тело не дает. — Эстер, давай по хорошему. — Слышу голос Томпсон и пытаюсь повернуться к ней, но она не дает, удерживая голову на одном месте. — Или тебе недостаточно плохо? — Понимаю, что она права. Если уж выбирать между потерпеть немного и терпеть еще непонятно сколько вот это состояние, я пожалуй выберу первый вариант. — Вот умничка. — Говорит Стоун, но все равно сама пошире открывает мне рот своими пальцами и удерживает челюсть. Чувствую, как трубка начинает входить в меня и как же это было ужасно. Тут включился рвотный рефлекс и по щекам с новой силой потекли слезы. Почему в меня постоянно что-то пихают в последнее время? — Терпи. — Слышу от нее и боюсь даже пошевелить головой. Нет желания чтоб эта штука меня где-нибуть там проткнула. — Вот так. — Как же это неприятно, но не больно. Доктор Стоун берет какой-то кувшин и зачерпывает воду, а после наливает в воронку, но я вижу, что вода не идет. После того, как воронка оказалась заполнена до краев, Стоун ставит кувшин на место и тут же поднимает воронку наверх, заставляя воду течь по трубке. Чувствую, какая она прохладная и мычу от неприятных ощущений. Дергаю руками, но бесполезно, только слышится бренчащий звук от пряжек. Вода почему-то текла очень медленно, у нее рука не устанет держать эту воронку навесу? Еще раз дергаюсь, только теперь ногам и руками вместе. — Эстер, успокойся. — Слышу голос за своей спиной и ее руки начинают мягко поглаживать мои плечи. — Твое сопротивление сейчас ни к чему не приведет, а ты только устанешь еще сильнее. — Да я просто не могу не дергаться, это выходит как-то рефлекторно. Все-таки организм не привык что бы в него заливали воду прямо в желудок. Когда вода в воронке наконец-то закончилась, доктор Стоун вдруг взяла и перевернула ее вниз, направляя в таз. Не понимаю что происходит, но меня начинает тошнить еще сильнее, а через несколько секунд вода, что в меня только что влили, начинает выходить из меня по этой же трубке. Мычу и плачу, вжимаясь в стул. Как же это ужасно. Уже просто хочу умереть, чем терпеть это все. — Эстер, тише, все хорошо. — Слышу голос Стоун и замечаю, что она зачерпывает еще воды. — Первый этап пройден. Тебе же станет легче. — Только чаще начинаю дышать, когда вижу, что она наполняет воронку второй раз. Мычу, показывая то, что совсем не хочу повторения этой ужасной процедуры, но на меня не обращают внимание и через пару секунд снова вливают воду. — Вот так. — Дальше все происходило в полной тишине, которую нарушали только звуки от ремней когда я дергалась и звуки удаления из меня воды. Длилась эта пытка минут десять, хотя я бы сказала, что целый час. Меня промывали и руки Томпсон постоянно перемещались то на мои плечи, то на мою голову, то вообще одна ее рука коснулась моей груди. Я не видела реакции на это Стоун, но, по-моему, ей было все равно. — Все, милая. — Говорит доктор Стоун и начинает медленно вытаскивать из меня трубку. Она будто оттягивала тот момент когда она полностью выйдет из меня, позволяя вздохнуть свободно. Под конец опять включился рвотный рефлекс и думаю, если бы во мне что-то осталось, то непременно бы оказалось на полу. Как только трубка вышла из меня полностью, я начала кашлять и только больше плакать. Какое же это было унижение. Еще и Томпсон это все видела. Да почему она? Ну почему? — Ну, ну. Прекращай эти слезы. И я не слышу — Она на секунду замирает и приближается к моему лицу. — Не слышу спасибо. — Смотрю на нее и пытаюсь заставить себя сказать это. В принципе, она правда сделала мне как лучше, но каким путем. Да и это она засунула в меня эти сраные таблетки после которых мне было так плохо. — Вы сами создали проблему и ее решение тоже. — Чувствую, как руки Томпсон сжимают мои плечи сильнее. — Хорошо. — Стоун ухмыляется. — Я так понимаю, что разговаривать с тобой бесполезно, да? — Вижу, что она вытирает руки об халат и достает из кармана шокер. — Нет! — Вжимаюсь в кресло и буквально кричу, когда она нажимает на спуск, пугая меня. — Не надо! Пожалуйста. — Тише, тише. — Раздается голос Томпсон и она наконец-то убирает от меня руки. — Не кричи, просто сделай так, как просят. — Мне показалось или она сама не хочет что бы меня ударили током? Женщина обходит стул и встает передо мной, рядом со Стоун. — Спасибо! Мне правда намного легче. Я очень вам благодарна! — Смотрю на Стоун, а она только ухмыляется и бросив короткий взгляд на шокер и повертев его в руке, убирает обратно. — И вам я очень благодарна! — Обращаюсь к Томпсон, все-таки она сейчас буквально спасла меня от удара током. Она улыбается, от чего меня передергивает и тут же протягивает руку и кладет мне ее на голову, поглаживая. — Это еще не все, милая. — Чувствую, как кружится голова и кажется мне, что буквально земля уходит из-под ног. Как это не все? — Сейчас развяжем тебя и ты ляжешь на кровать, хорошо? — Нервно киваю, только побыстрее бы уйти с этого стула. Они обе тут же начинают отвязывать мне ноги и руки, а после Стоун помогает встать, придерживая за талию. Усадив меня на кровать, она кладет руку мне на голову. — Мне позвать санитаров или ты сходишь? — Спрашивает Томпсон у Стоун, подходя ко мне ближе. — Так-то я уже ходила. — Сразу понимаю к чему она ведет и смотрю на реакцию второй женщины. Доктор Стоун только немного закатывает глаза и ухмыляется. — Хорошо, так уж и быть, пойду сама. Даже санитаров звать не буду, там не сложно и самой все подготовить. — Томсон улыбается и кивает, а Стоун выходит из палаты. — Что со мной будет? — Обращаюсь к доктору Томпсон, хотя ужасно этого не хочу. Нет у меня желания разговаривать с этой женщиной. — Тебя надо промыть еще и сзади. — Впадаю в ступор непонимающе смотрю на женщину. — Если говорить простым языком, то поставят тебе клизму. — Широко распахиваю глаза и чувствую, как страх накатывает волнами. — Нет. Не надо. — Поджимаю губы и всхлипываю. — Я не хочу. Мне уже и так нормально. Правда. — Она только улыбается и кладет руку мне на голову, присаживаясь рядом на кровати. — Не унижайте меня еще больше. Пожалуйста. Ну вы же можете повлиять на решение доктора Стоун? — Она странно на меня смотрит. — Это и мое решение тоже. Я его полностью поддерживаю, поэтому перестань. — Только всхлипываю и вся сжимаюсь от ее прикосновений. — Не плачь. В этом нет ничего такого страшного. Это точно не страшнее ЭШТ. — Зато унизительнее его в сто раз. — Она придвигается ко мне и я чувствую, как ее рука обхватывает меня сзади и приобнимает. — И почему вы вообще со мной? Вы же не мой психиатр. — Захотела. — Закрываю глаза и почему-то кладу голову ей на колени. Видимо я настолько устала морально и физически, что мне плевать с кем лежать. Ее рука тут же перемещается мне на голову и она начинает гладить меня, трогая мои волосы. Это было даже приятно, но резко пришло осознание кто со мной рядом и я дергаюсь, пытаясь встать, но она не дает, прижимая меня второй рукой. — Ну, куда же ты, милая моя? — Вздрагиваю от такого обращения и пытаюсь извернуться что бы посмотреть на нее. — Никакая я вам не милая и не ваша. — Да что она себе позволяет вообще. — Я даже не ваша пациентка, что бы вы так говорили. — Так хорошо лежала и тут опять начала показывать свой характер. — Как-то разочарованно говорит она — Ну, ничего, тебя сломают и очень быстро. — От таких ее слов просто не выдерживаю и вцепляюсь зубами ей в руку. Она вообще никак на это не реагирует, а только второй рукой разжимает мне челюсть и вытаскивает свои пальцы. Вижу на них след от зубов, но вроде я их не прокусила. — Ты посмотри на нее, кусаться она вздумала. — Ее голос слишком спокойный для человека, которому сейчас причинили боль. У нее вообще есть нервные окончания? — Была бы я твоим врачом, непременно отправила бы на ЭШТ. — Как же хорошо, что она не мой психиатр. Да и дерзить себе я с ней позволяют только по этой причине. — Но не беспокойся, я поговорю с Грейс, думаю, она согласится с моим решением. — С кем? — Не понимаю и все еще пытаюсь встать с ее колен. — С доктором Стоун, что бы тебе было понятнее. — Я не помню, говорил ли мне кто-то ее имя, но такое ощущение, что услышала я его впервые. Тут же до меня доходит, что если они такие замечательные подружки, то явно меня могут отправить на ЭШТ по просьбе этой сволочи, поэтому надо срочно исправлять положение. — Не надо ЭШТ. Простите. — Поспешно пытаюсь сказать, но она не успевает мне ничего ответить, как дверь открывается и на пороге появляется Стоун. Вижу, как из-за спины у нее что-то выглядывает, но не вижу что именно, хотя догадываюсь. — Твоя малышка меня уже покусать успела. — Тут же стукачит она и я злобно подрываюсь с ее колен. Стоун ухмыляется и подходит ко мне. — Ну, сейчас тогда это будет не только в практике лечения, но и для наказания. — Тут же она вынимает из-за спины грелку, до краев наполненную водой и тонкий шланг с наконечником на конце. — Ложись на бок, лицом к стене. — Вообще не хочу что бы мне в зад что-то вставляли и вливали воду. — Эстер, я дважды повторять не буду. - Она перекладывает все в одну руку и я понимаю что она хочет достать. — Но вы же меня и так промыли, доктор Стоун, пожалуйста! — Делаю самое жалостливое и милое лицо на сколько могу, но это ее не трогает и она достав электрошокер, тут же бьет меня им в ногу. — А-а-а! — Дергаюсь и впечатываюсь в Томпсон, все еще сидящую на моей кровати. — Не надо! — Слезы с новой силой начинают течь по щекам и я смотрю то на электрошокер, то на грелку у нее в руках. — Тогда ложись. — Она ухмыляется и кивает на кровать, а я только плачу и поворачиваюсь лицом к доктору Томпсон. — Эстер! — Вижу, что она ищет куда бы меня ударить еще раз и я прижимаюсь к Томпсон, буквально вешаясь на нее. — Пожалуйста. Не дайте ей меня ударить еще раз. Прошу. — Прижимаюсь сильнее и чувствую, как слезы текут по щекам. Я не вижу реакции женщины, но чувствую ее руки, опустившиеся на мою талию. — Я не хочу клизмы. Не хочу что бы меня били током. Не хочу ЭШТ. Пожалуйста, не трогайте меня. — Чувствую, как меня трясет. — Ну, ну, кто-то тут пару минут назад мне чуть руку не прокусил, а теперь просит защитить. — Мягко говорит она и поглаживает по спине. — Давай-ка, ложись. — Она аккуратно укладывает меня и сама слезает с кровати. — Вот так. На бок. — Томпсон тут же рывком стягивает с меня штаны и трусы, от чего я вся сжимаюсь. — Ногу согни и к груди. Вот, умничка моя. — Хочу возразить, что я не ее, но прикусываю язык. — Эстер, если еще раз подобное повторится, то из кабинета ЭШТ ты больше не выйдешь. — Слышу голос Стоун и ее шаги ко мне, а после она касается моей задницы. — Без смазки. — Спокойно говорит она. — Не заслужила. — Ай! — Взвизгиваю, когда чувствую, что наконечник входит в меня. Как же это унизительно. Они вдвоём просто стоят и пялятся на мой зад и на мои страдания. — Не надо. — Чувствую, как слезы текут по щекам, а она засовывает мне этот наконечник все глубже. Да когда он уже закончится? Всхлипываю, когда чувствую, что пошла вода. — Вечером мой кабинет для тебя все равно не отменяется. — На это заявление только еще раз всхлипываю. — Ты как раз подготовлена к анальному сексу. По всем правилам. — Широко распахиваю глаза и чувствую, как ее рука ложиться на мой живот. — Проведем просто превосходную ночь вместе. — Превосходную для вас? — Ну и кто меня тянет за язык? Зачем мне обязательно что-то надо было сказать? — Свою Коди что ли тоже в зад поиметь. — Слышу какой-то задумчивый голос Томпсон и на секунду перестаю дышать. Бедная девочка, что она упомянула. Не завидую ей сегодня. И я не ошиблась. Томпсон такая же долбаная извращенка, как и Стоун. Они случайно не родственницы? Я бы не удивилась. Поколение психиатров насильниц. — Осталось немного. — Говорит Стоун и я только постанываю от неприятных ощущений. Да когда же это закончится? Прошло, наверное, минут десять или больше. Честно, не знаю, но когда из меня наконец-то вытащили наконечник, я только и смогла, что перевернуться на спину и сжаться. — Я тебе даже выбор дам. Пойти со мной или с санитарами. — Она про поход в туалет? Ну, естественно не с ней. Такого унижения я просто не переживу. — С санитарами. — Бурчу себе под нос и смотрю на этих двоих. — Тогда жди. Если сможешь. — Она ухмыляется и тут же выходит из палаты, оставляя меня наедине с Томпсон. — Тяжело, наверное, лежать так, да? — Спустя пару секунд молчания сказала она. — А еще как-то дойти надо. — Она издевается? Да, тяжело, почти невозможно, но я же терплю. — Бедная маленькая девочка. — А у вас работы нет? Или своих пациентов? Что вы ко мне прицепились? — Снова понимаю, что грублю ей, но ничего поделать не могу. Она только улыбается и меня передергивает. — Больше не улыбайтесь, честно говоря, вам не к лицу улыбка. — Не думаю, что она меня послушает, но мне просто надоело дергаться от этой ее улыбки. — Милая моя, тебе еще эту улыбку долго предстоит видеть. — Говорит она и я зло выдыхаю. Как же тяжело терпеть. Сколько во мне сейчас литров воды? — Да что вы? Я не ваша пациентка что бы часто вас видеть. Мы так… пересекаемся иногда, да и надеюсь, что эти встречи сократятся до минимума. — Вообще, хочу ее голос никогда больше в своей жизни не услышать. Почему она сейчас вообще присутствовала на этом промывании? Какое же унижение. Надеюсь, что такого больше никогда не повторится и у нее будет море работы и своих пациентов. — Как же ты ошибаешься. — Она снова улыбается и я закрываю глаза. Она тоже бесит меня своим спокойствием. Я готова была отбывать свой срок в этой психушке мирно, но после изнасилования я уже так просто не дамся. — Не понимаю в чем я тут могу ошибаться. Я говорю только факты и больше ничего. Если вы забыли, то мой психиатр это доктор Стоун, а не вы. Может вам таблетки для улучшения памяти попить? — Но почему-то из нас двоих таблетки принимаешь ты. — Она ухмыляется. — И как? Зад не болит? — Вот сука. Откуда она знает что мне таблетки в задницу запихивали? — Не болит. — Мрачно отвечаю и выдыхаю, так как терпеть уже просто нереально, стараюсь смотреть куда угодно, только не на нее. — А вы это вообще откуда знаете, что мне их именно в зад пихали? — А ты думаешь мы вас не обсуждаем? — Она опять улыбается и меня передергивает. — Мы обсуждаем всех наших пациентов. — Как-то даже обидно. Надеюсь, что только между собой, а не еще с кем-нибудь. — О болезни, о лечении и о… — Она на секунду приостанавливается и я выжидающе смотрю на нее. — О сексе. — Открываю глаза и еще сильнее вжимаюсь в кровать. — Еще и обсуждаете нас, значит. — Получилось как-то обиженно, как будто у меня забрали игрушку, а я клянчу ее назад. — А если я скажу, что болит у меня зад? Мне вообще херово после этих таблеток, как вы могли заметить. — Чувствую, что ее рука переместилась мне на голову и она начинает гладить ее. Ей руки девать некуда? — Доктор Стоун меня изнасиловала, потом насильно накормила через эту долбанную трубку, впихнула таблетки, промыла желудок, промыла через задницу, грозится поиметь сегодня ночью. — Почему-то на глаза начинают наворачиваться слезы, а терпеть все тяжелее. Да где эти санитары уже? — А еще она заставляет себя благодарить после каждого ее насильственного действия! Вот вы бы смогли сказать спасибо если бы вас изнасиловали? А вот я должна. Так как иначе получу еще больше. — Пара слез уже бежит по щекам. — И она бьет меня током! Посмотрите на мои ноги и руки. Эти шрамы. Это все от этого тока! И она даже кричать мне не разрешает когда больно. Иначе снова проводит ток. — А вот этот шрам на твоей промежности. — Вижу, что она разглядывает его. — Это тоже от тока? — Спрашивает она и я опускаю взгляд вниз и тут же прикрываюсь. То есть она смотрела туда. И зачем? — Да. — Вспоминаю тот день и снова всхлипываю. — Она меня ударила током за то, что я в нее плюнула. — Томпсон только улыбается и кивает. — Я сейчас умру. — Жалуюсь ей и закрываю глаза, стараясь держаться изо всех сил. — Ну как вы? — С порога спрашивает доктор Стоун и я вижу, как за ней заходят два санитара. — Терпишь? — Мне показалось или она была немного удивлена, хоть и скрыла это за безразличием и спокойствием. Киваю и она смотрит на Томпсон. — Ладно, вставай и иди за санитарами. — Голая? — На мне только верх от пижамы. Не очень хочется идти по больнице и светить своей голой задницей и передом. — А как ты хотела? — Она усмехается и подходит к моей кровати. Кое-как сажусь и бросаю взгляд на пустую грелку. — Иди, иди. — Как-то с насмешкой говорит она и меня хватаю под руки. Слава богу, что на пути к туалету нам так никто и не встретился. Ни пациентов, ни врачей. Я слышала отдаленные крики, слышала плач и стоны, но это тут привычное дело. Надо перестать обращать на такое внимание. Гораздо безумнее и страшнее если ты услышишь тут смех...