Наши страхи

      Письменный столик, стоящий сбоку от кровати, на нём что-то завибрировало, затем издало мелодию. Лениво потянувшись к источнику звука, парень взял в руки телефон, на котором высвечивается надпись «Алиса». Возле надписи был смайлик в виде взрыва мозга. Соня смутил брови. Он дождался, когда телефон перестанет вибрировать. Затем поставил его на режим «Не беспокоить». Желание одаривать кого-то своей речью отсутствовало.       Стоун торопливо скинул мобильный под подушку. Смугло пожав бровями. Веки тяжелели. Он чувствовал усталость, но сон никак не приходил. Соня всё думал о многом. Мысли и отгоняли сновидения.       Грохот раздался с первого этажа. Это напугало парня. Нужно проверить. Спускаясь по скрипучей лестнице, он обдумывал все возможные варианты. Пьяный отец? Грабители?       Окно возле входной двери разбито. В осколках стекла лежал камень. Стоун присел на корточки рассматривая место преступление, он заметил, что к камню прилагалась записка, обмотанная верёвкой. Парень потянулся к ней и неожиданно почувствовал чьё-то присутствие. Глаза забегали по разбитому окну. Он в спешке засунул клочок бумаги в карман, и уже было собираясь развернуться, как чья-то крепкая рука упала на плечо парня. Кто же это может быть? Сердце колотилось так быстро, что казалось, оно вот-вот выпрыгнет из груди.       Плечо заныло от боли.       — Отец, — болезненно простонал юноша.       По подбородку мужчины скатилась слюна.       — Что ты сделал? — прорычал отец.       Но Соня молчал. И это ещё больше выводило из себя Стоуна старшего.       Хоть Соня и был повёрнут спиной к отцу, но вполне себе мог представить выражение его лица. Да и представлять не надо: он помнил его наизусть. Высокомерный и полный ненависти взгляд наверняка остановился на его макушке. Кто бы мог подумать, что это сын и отец.       — Это был ты? – задал второй вопрос, отец начал трясти сына так, словно он выпускал свою злость не на человека, а на какую-то куклу.       — Нет. Отец! Не надо! Пожалуйста!       Ответ мужчину не убедил. Он схватил волосы сына и резко ткнул того лицом в пол. Да так, что Соня порезался о ближайший осколок. Нет больше сил плакать. Да и к чему это, только слёзы ничего не решат.       Отец начал тыкать сына в пол, как провинившегося котёнка.       Тук, тук, тук, тук, тук.       По лбу мужчины скатилась капелька пота. Азарт мигом погас в его глазах. Он ослабил хватку.       Соня не потерял бдительность. Он толкнул отца так, что тот потерял равновесие.       Всё мигом переменилось. Когда юноша выпрыгнул наружу из разбитого окна, дал дёру. Вряд ли отец за ним побежит, но отчего-то ему хотелось умчаться от родного дома подальше.       Через пару метров Соня остановился, чтобы отдышаться.       На асфальт упала капля слюны. И как после такого вернуться домой? Страшно. Разве нет?       Бродя по городским дорогам, Соня нередко предавался такой мысли: а что, если отец ему не родной?       Такой вопрос частенько посещал парня, но он тут же его прогнал. Но сейчас не на шутку над этим задумался.        Разве такое может быть?       Сказать, что юноша шёл куда глаза глядят. Нет. Скорее куда ведут его ноги. Он, уставившись в асфальтированную дорожку, пинал камень, который оказался на его пути.       Уже начало светлеть. Ночь прошла так не заметно. А Соня так был измотан, ему даже начало казаться, что его ноги дрожат и вот-вот подкосятся.       Где он сейчас?       Судя по обширным магазинам и идеальной полосе берёз вдоль дорог, а ещё журчанию реки, где-то вроде как центр города. Значит, где-то неподалёку мост.       «И правда, мост», — подумал Стоун, когда поднял голову вперёд.       В это утро, впрочем как и ночью, было не так туманно. Сквозь серые тучи отчаянно просачивались утренние лучики солнца.        Соня опешил. На мосту стояла чья-то фигура. Юноша тут же её узнал. Нет сомнений.       «Что он делает?»       Ещё мгновение и человек сорвётся и полетит вниз.       — Эдвард! — из последних сил выкрикнул Стоун.